Зосима (Шевчук), архимандрит, к. пед. н., доцент,
преподаватель Владимирской Свято-Феофановской духовной семинарии,
настоятель Свято-Боголюбского Алексиевского мужского монастыря г. Владимира

Начало и конечная цель жизни во Христе. Опыт толкования 1-й главы Послания апостола Павла к Филиппийцам святителя Феофана Затворника

Православная энциклопедия так определяет затворничество: «Затвор (от греч. закрывать, запирать, затворять) есть особый вид подвижничества, состоящий во временном или постоянном заключении себя в ограниченном пространстве. В явлении затворничества прослеживаются две центральные темы: умирание для мира, когда келья затворника переживается как могила, и добровольное заключение, подобное тюремному, с целью покаяния. Первая отчетливо представлена в традициях и восточного, и западного монашества, вторая более характерна для западного…Суть подвига затворничества содержит в себе положительную и отрицательную стороны. Отрицательная состоит в максимальном отречении мира: “Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего” (1 Ин. 2. 15–16). Здесь “мир” – прежде всего состояние души, а не человеческое общество или окружающая действительность… Конечной целью подвижника является восстановление иерархии человеческого естества, во главе которого поставляется очищенный благодатью ум, непрестанно устремленный к Богу. Пока же ум не очищен, он легко увлекается чувственностью (низшей сферой души – чувственным восприятием) и становится неспособным к созерцанию Бога. По словам преподобного Никиты Стифата, вследствие повреждения внутренних душевных чувств люди «не могут встать выше ничтожных видимых вещей, но, как бы оскотинившись… привязывают ум к видимому»... …Положительная сторона затворничества определяется как равноангельская жизнь в непрестанном предстоянии Богу и непрестанной молитве. Основанием затворничества в этом смысле являются слова Господа: “Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно” (Мф. 6, 6). Затворник занимается «умным деланием», утверждающимся на двоякой основе: творении молитвы, сосредоточивающей ум, и внутреннем непрестанном внимании, “трезвении”, которое обеспечивает чистоту молитвы. Такое “делание” предстает как непрерывный процесс приобретения духовного опыта от покаяния и борьбы со страстями до бесстрастия и созерцания нетварного света. Правила подвижнического делания в затворничестве обобщил преподобный Григорий Синаит: “Сидя в келье своей, терпеливо пребывай в молитве во исполнение заповеди апостола Павла” (Рим. 12, 12; Кол. 4, 2). Собери ум свой в сердце и оттуда мысленным воплем призывай на помощь Господа Иисуса, говоря: “Господи Иисусе Христе, помилуй мя!” Не поддавайся малодушию и разленению, но поболи сердцем и потруди себя телом, ища Господа в сердце”... Особый период развития затворничества совпал с расцветом русского монашества в конце XVIII–XIX вв. Подвиг получил распространение и чрезвычайное почитание в народе благодаря широкой известности святых затворников. Преподобный Серафим Саровский († 1833) провел в затворе с 1810 по 1825 гг. Известно его установление жизни в этот период – прочитывать в течение недели весь Новый Завет, а также наизусть совершать келейное молитвенное правило и богослужения суточного круга. Нарушить затвор преподобный отказался даже ради посетившего Саров епископа Тамбовского Ионы: «Старец не отпер ему двери и ничего не отвечал». Другой подвижник, Георгий Затворник († 1836), известный по многократно переиздававшимся письмам к мирским людям и почитавшийся среди народа как прозорливый старец, провел большую часть жизни в затворе в монастыре. Под кельей он выкопал яму и для молитвы спускался в нее. Очень любимы христианами были епископы затворники: святители Тихон Задонский († 1783) и Феофан Затворник († 1894), которые, избегая личного общения с людьми, вели обширную переписку. Святитель Феофан явил особый пример затворничества: он пребывал в уединении с 1866 г. до самой смерти. Первые 6 лет он принимал участие в монастырском ежедневном богослужении вместе с братией Вышенской обители, а в последующие годы ежедневно совершал литургию келейно. В затворе святитель занимался активной научной деятельностью: составлял толкования на Священное Писание, делал переводы святоотеческой литературы, писал книги нравственно-назидательного характера»[1].

Наше краткое слово будет посвящено лишь одной из сторон этой «активной научной деятельности» епископа Феофана – его толкованию на Священное Писание, и, в частности, 1-й главы Толкования на Послание апостола Павла к Филиппийцам. Этот труд святитель Феофан предпринял в начале своего полного затвора, через два года, в 1874 г. Через год после блаженной кончины святителя Феофана труд был опубликован Афонским Русским Пантелеимоновым монастырем уже вторым изданием. По мнению многих исследователей, все творения святого по содержанию душеспасительны, а по содержанию просты и доступны. Он же по глубокому смирению пишет о себе: «Сколько раз приходится жалеть, что не умею так писать, чтобы всех затрагивать. Когда бы умел, составил бы такую книгу, что всякий читающий непременно решился бы начать содевать свое спасение» [2].

«Непременно решившимися соделывать свое спасение» описывает святитель Феофан верующих города Филиппы, начиная свое Толкование на Послание апостола Павла к Филиппийцам. Он доступно излагает начало основания Церкви в Филиппах, используя сведения из Книги Деяний (главы 16 и 20).

«Все это указывает на сердечный союз филиппийцев со святым Павлом и его с ними и представляет верное свидетельство о совершенстве христиан Филиппийской Церкви»[3].

Предлагая читателям главу о поводе, цели, содержании и отличительных чертах Послания, толкователь обобщает:

«Все подобное и вложено Апостолом в Послание; только не так, чтобы можно было всему писанному дать, как мы привыкли, какой-либо придуманный и преднамеренный план. Святой Павел писал, как внушало сердце, имея одно в мысли, чтоб, с одной стороны, засвидетельствовать филиппийцам свою благодарность и любовь, с другой – не лишить их своего Апостольского назидания в вере и жизни по вере… Уста Апостола говорили от избытка сердца; а всем известно, чем полно было Апостольское сердце. На самые простые предметы он смотрит оком веры, как бы при свете лица Божия»[4].

Отметим, кстати, что написанное об апостоле первого столетия христианства можно, без сомнения, отнести и ко всем трудам Преосвященного подвижника века девятнадцатого.

Важно отметить, что в своем исследовании, посвященном разделению Послания на темы, святитель Феофан, ревнитель чистоты Православия и противник веяний Запада, разрушавших устои веры Христовой в России, свободно пользуется данными современной ему мировой библейской науки. Это подтверждается тем, что современные нам научные издания Библий дают схемы разделения Послания к Филиппийцам, в которых главы и стихи очень часто совпадают с изложенной русским епископом в затворе почти 150 лет назад [5].

По тому же пути пользования данными современной библейской науки и следования духу святоотеческого богословия вскоре пойдут создатели и реализаторы грандиозного проекта – издания полного свода толкования Библии на русском языке – «Толковой Библии Лопухина».

Конечно, данные, которыми пользовался святитель Феофан, не бесспорны касательно географии и времени написания (современная библеистика может предложить несколько других вариантов по данным пунктам исследования), но это никак не умаляет достоинства нашего Толкования, учитывая факторы времени и незначительности (в данном случае) точности таких данных для верного восприятия Благой Вести, дошедшей до нас в Слове Божием.

Начиная собственно толкование текста Послания, святитель Феофан сразу же определяет основание жизни во Христе (Флп. 1, 1–3): «Святой – не добродетельный только, но, главное – освященный благодатию Святого Духа и соделавшийся жилищем Его… Верующие в Господа приступают к таинствам Его и в них возрождаются (Крещение) и дар Святого Духа приемлют (Миропомазание). Сила же таинств – вся от сочетания с Господом Иисусом Христом. Крещающиеся во Христа облекаются; и как на Нем почил Дух Божий всею полнотою, то чрез Него и в миропомазании нисходит в верующих дар Святого Духа. Они – жилище Духа; ибо един дух суть с Господом… Верующий становится “рабом Иисус Христовым”: «В самом наименовании сем ничего нет умалительного; напротив, «быть рабом Христовым», быть, а не называться только, действительно великое достоинство и верх совершенств. Ибо, кто раб Христов, тот, без сомнения, свободен от греха; а истинный раб не согласится быть рабом ни у кого другого: иначе он был бы рабом Христовым только вполовину…» [6]

…Как здесь, так всюду Апостол источником благ представляет Господа Иисуса Христа, ставя Его ближе к нам, а за Ним указывает и Бога Отца, или Бога в Троице поклоняемого. Так благоволил Бог, чтобы и мы к Нему приближались, и от Него всякое благо к нам нисходило не иначе как через Господа Иисуса Христа. Он единственный посредник. Помимо Его ни с неба на землю никакое не приходит благоволение, ни с земли нет другого восхода на небо» [7].

Таким образом, началом христианской жизни святитель Феофан называет веру в Господа Иисуса Христа и возрождение через веру в таинстве крещения. Как это было важно на протяжении всей истории, это важность сохранялась и в XIX и в XX веке. Это требование приступать к Таинствам Церкви с искренней верой остается актуальным и сейчас. Отчего так много нестроений в духовной жизни христиан? Отчего так много христиан только по имени и факту совершения таинства крещения? Оттого, что так многие приступают без веры, не по вере. Очень часто побудительными являются абсолютно чуждые Христианству факторы – «сделать по традиции наших предков», «исполнить обряд», «избавить от порчи», «предохранить от болезней и несчастий» и т.д. Святитель Феофан напоминает нам именно апостольский критерий входа в Церковь, завещанный Самим Господом: «Кто будет веровать и крестится, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» (Мк. 16, 16).

«Но для чего Апостол помянул здесь особо о клире?» – задает вопрос епископ-толкователь. Говоря о прохождении жизни в чине христианина, он постоянно делает акцент на необходимости участия в таинственной жизни Церкви, что невозможно без институционального (не мистического, присущего всем христианам) священства, т.е. иерархии. Многие в современном нам мире пытаются утверждать, что «можно верить в себе, в душе», без необходимости присутствия на Богослужениях и участия в таинствах Церкви. Святитель Феофан утверждает: «…такие дела, конечно, не могли обойтись без участия клира; и если он (клир) был особенным к тому возбудителем и руководителем, то справедливость требовала показать к нему и особое внимание. Но не было ли и в отношениях верующих к клиру в Филиппах основания к тому, чтобы особенным апостольским вниманием приподнять их вес или побудить к большей к ним почтительности и покорности, нежели какие были на деле?! Внушения апостола в Послании о единодушии, смирении и мирности делают это предположение вероятным» [8].

Говоря же о конечной цели христианской жизни, апостол определяет это как «день Иисуса Христа». Святитель Феофан пишет: «День Иисус Христов» есть второе Его пришествие, которое всякий христианин должен, по слову Самого Господа, ожидать с часу на час и готовиться к сретению Его умножением добрых дел, которые кому сручнее и привычнее» [9].

Так, определив начало и конец жительства во Христе, апостол связывает себя узами (в буквальном и переносном смысле) любви и изъявляет молитвенное благожелание, чтоб Филиппийцы избыточествовали в делах любви (Флп. 1, 8–11).

«Стоя сознанием пред Богом, всякий шаг свой делают они (христиане) так, чтоб он благоугоден был Богу. На это у них есть свое духовное рассуждение, которое тоже, что «чувствия обучена» (ср.: Евр. 5, 14). Оно сказывает верно, что должно делать. Трезвенная, бодренная, неленостная, чуждая всякого небрежения ревность любви тотчас берет то указание себе в закон и исполняет его. Так ежеминутно, с того момента, как откроется сознание по пробуждении от сна, до того, как закроется в заснутии. И самый сон у них обращается в дело правды. Так до гроба. Как не быть им (христианам) исполненными плодов правды?! …Крестившиеся во Христа облекаются. Причащаясь же Святых Христовых Тайн, имеют Его в себе живущим. Так прилепляющийся Господу становится один дух с Господом. Как же его плоды правды не будут плодами Иисус-Христовыми?! «Бог есть действуяй в нас и еже хотети и еже деяти о благоволении (Флп. 2, 13). Это очень глубоко и искренно сознают совершенные христиане… Целая жизнь христианина совершенного проходит так, что он бывает чист, непреткновен и плодом правды исполняется Иисус-Христом, во славу Божию. Но сам он этого не сознает. Благодать Божия не дает ему этого сознать, чтобы сам себя с глаз не съел. Напротив, она часто поставляет его в такое состояние, что он чувствует себя исполненным всех непотребств. Память об этих состояниях не дает ему признать в себе что-либо доброе и ценное пред очами Божиими. Бог знает, но не открывает. – Нескрытная проба всех есть «день Христов»… …Только бы в день Христов явиться вам чистыми и непреткновенными, исполненными плодов правды. А что после того будет, о том я не забочусь. Если на нем окажетесь исправными, то после него будет вам то, чего и описать нельзя. Посему-то и у всех ревнителей духовной жизни поставлено законом – не идти далее мысли о суде Божием. Стань на суде и жди, что о тебе скажет Господь: приди… или отойди! Но кто это скажет?! Вот и плачь. Иные целую жизни так и не переставали плакать. – Вот к чему приводит желание Апостола, да явимся чисты в день Христов» [10].

Закончить хочется общим мнением святителя Феофана о Послании, к толковнию которого он приложил столь много христианской любви, старания, мудрости, почерпнутой из святоотеческого наследия нашей Церкви и опыта Богомыслия, стяженного им во время первого периода своей затворнической жизни: «И вообще, если собрать изречения святого апостола в сем Послании воедино, то получим сжатое, но возвышенное и сильное изображение христианства в вере и жизни… Если взять во внимание тон и дух его, то ни в одном своем Послании не выразил апостол столько сердечности и интимности, как в этом; если остановиться на содержании, то оно при всей простоте Божественно, возвышенно и всеобъемлюще» [11].

Таковы, собственно говоря, наши некоторые размышления касательно темы, о которой было заявлено в начале. Главной же целью нашей было поделиться мыслями святителя Феофана Затворника с современными ревнителями духовной жизни, наипаче же – с настоящими и будущими пастырями Церкви Христовой. Их дело – продолжать апостольское служение, начатое по слову Христа, и подхваченное апостолом Павлом. Эту же заповедь апостольства передал нам и святитель Феофан Затворник, его же молитвами Господь да укрепит нас всех!

[1] Артемкин Д.Н. Затворничество. Православная энциклопедия. Т. 19. М., 2008. С. 161–166. См. также: Георгий (Тертышников), архим. Жизнь и деятельность святителя Феофана (Говорова) Затворника. М., 2002.

[2] Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника: Собр. писем. Вып. II. Изд. Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря и изд-ва «Паломник», 1994. С. 18. Письмо к прот. Николаю Флоринскому № 217 от 24 апреля 1879 г.

[3] Святитель Феофан Затворник, еп. Толкование на послание апостола Павла к Филиппийцам // Полное собрание творений: В 40 т. Сер. I. Т. 14. М.: Изд. Совет Русской Православной Церкви, 2013. С. 5. Эл. ресурс: http://theophanica.ru/books/?book=tom14.

[4] Там же. С. 6–7.

[5] Напр., ESV Study Bible, Illinois, USA, 2011; NIV Study Bible, Michigan, USA, 2011.

[6] Святитель Феофан Затворник, еп. Толкование на послание апостола Павла к Филиппийцам // Полное собрание творений: В 40 т. Сер. I. Т. 14. М.: Изд. Совет Русской Православной Церкви, 2013. С. 12. Эл. ресурс: http://theophanica.ru/books/?book=tom14.

[7] Там же. С. 13–14.

[8] Там же.

[9] Там же. С. 17.

[10] Там же. С. 22–23.

[11] Там же. С. 8.