Стефан Даниленко, иерей,
аспирант Московской духовной академии,
сотрудник Феофановского проекта Издательского Совета РПЦ
Отношение святителя Феофана к оккультным практикам
на примере феномена спиритизма
В середине XIX в. Православная Церковь кроме существовавших вызовов, таких как раскол, сектанство, общий дух секуляризации, столкнулась с новым явлением – духообщением или спиритизмом, возникшем в Российском (преимущественно высшем) обществе. Практически сразу среди православной общественности этот феномен был определен как противохристианский. В светской и духовной печати стали появляться статьи и отзывы, направленные против спиритизма, практики спиритических сеансов, «столоверчения», «стологадания», медиумизма. Первыми полемистами со спиритизмом в России выступили профессор Московского государственного университета М.Ф. Спасский [1] и, среди духовенства, митрополит Филарет (Дроздов) [2]. Несколько позже к борьбе против этого феномена присоединяется и святитель Феофан Затворник [3], чье отношение к практикам и идеологической основе духообщения и является предметом настоящей статьи.
Практики общения с духами были известны с самой зари человечества [4]. Достаточно вспомнить, что в законе Моисеевом осуждается практика вызывания духов и вопрошания мертвых [5]. Но такие ритуалы носили чисто утилитарный характер, имея своей целью разрешение бытовых вопросов. С развитием рационализма и научного подхода к объяснению происходящих в мире событий и явлений спиритизм получает идейное обоснование. Предшественниками его институализированного зарождения стали:
1) Учение шведского философа Эманнуила Сведенборга (1688–1772), который говорил, что переживал созерцание духовного мира, ангелов, демонов, рая, ада, выстраивая некую, систематически выверенную структуру миров [6];
2) Теория австрийского ученого Антона Месмера (1733–1815), доказывавшего существование «животного магнетизма» – энергии, которая является передатчиком жизненной силы живому существу. Позже, многие оккультисты, используя эту теорию, стали заявлять, что животный магнетизм не только передает жизненную энергию, но еще и передатчик мыслей, желаний и, вообще, является источником разнообразных оккультных манипуляций [7].
Новый толчок к развитию спиритизм получил в середине XIX в., когда в 1848 г. в Америке [8] сестры Фокс установили «контакт» с духами [9]. Благодаря их пропагандистской работе вера в возможность общения с потусторонним миром распространилась не только в США, но и в Европе, где исследователь магнитизма и медиумизма Алан Кардек выпустил несколько книг [10], послуживших мировоззренческой основой для спиритизма и спиритических практик. Таким образом, в 50-хх гг. XIX в. учение спиритизма сформировалось как отдельное мировоззрение, эклектично впитав в себя элементы псевдонауки и эзотерики. Это же время стало периодом проникновения спиритизма в Россию и бурного его распространения преимущественно в среде высшего общества.
Необходимо сказать, что спиритизм довольно скоро после своего доктринального оформления разделился на два неформальных течения: спиритизм «бытовой» и спиритизм «научный». Первый преследовал утилитарные цели. Им занимались для гадания, развлечения, вызывания духов умерших. Он получил название «стологадания», «столоверчения» или просто спиритизма. Второй преследовал несколько иные цели. XIX век был временем эпохальных научных открытий и часто в явлениях спиритизма усматривались еще непознанные явления, которые возможно изучать научными методами [11]. Поэтому, спиритизм «научный» пытался доказать существования мира духовного путем протоколирования, описания и научного объяснения спиритических опытов [12]. Спириты этой группы чаще именовали себя медиумистами [13]. К их числу необходимо отнести сэра Вильяма Крукса (1832–1919) – английского физика и химика, члена и позже президента Лондонского Королевского общества; Н.П. Вагнера (1829–1907) – русского зоолога, писателя, профессора Санкт-Петербургского государственного университета, А.М. Бутлерова (1828–1886) – члена Императорской академии наук, почетного члена ряда университетов и академий, основателя нескольких направлений в химии; и многих других отечественных и зарубежных представителей официальной науки. Названные имена и их высокое положение в научном сообществе показывает благосклонное отношение части ученого мира XIX столетия к спиритизму и уверенность в возможности научного обоснования этого феномена.
Приступая к анализу воззрений святителя Феофана относительно оккультных феноменов его времени, заметим, что, только изучив суть вопроса, он находил возможным давать советы и писать по данному предмету [14]. Источниками для него становились сочинения их адептов, критические статьи. Святитель просил своих корреспондентов присылать соответствующие книги и журналы мотивируя тем, отмечая, что «трудно судить по отзывам других» [15]. Таким образом, для него было важно получить достоверную и объективную информацию, чтобы не быть голословным в своих утверждениях. Практически все упоминания святителя Феофана о спиритизме относятся к периоду пребывания его в Успенской Вышенской пустыни, когда он, освобожденный от административных трудов, мог посвятить себя аскетической и писательской деятельности.
Несомненно, святитель был знаком с учениями, предшествовавшими спиритизму, такими как магнетизм. Нужно сказать, что первоначально святитель Феофан относится к магнетизму с меньшей настороженностью, чем к спиритизму. Он даже полагал, по-видимому, некоторую справедливость в возможности существования магнетической силы в составе человека, которая может быть возбуждаема на соответствующих магнетических сеансах. «Магнетизм не бесовское дело», – пишет святитель схимонахине Елецкого Знаменского монастыря Магдалине [16]. Однако «дивности», происходящие при магнетических сеансах, имея «натуральную» природу, могут быть использованы бесами для соблазна человека. И это последнее обстоятельство, нужно полагать, святитель Феофан, рассматривал как отрицательную характеристику магнетизма. Такой «щадящий» взгляд, возможно, связан с тесным переплетением магнетизма и практикой гипнотических упражнений. Заметим, что эти понятия были практически тождественны в то время [17], а гипноз и по сей день применяется в психиатрии.
Рассмотренное представление касательно магнетизма святитель имел в 60-хх гг. XIX в. К концу своей жизни он меняет свое отношение к этому явлению. В 1889 г. отвечая на письмо иеромонаха Никона (Рождественского) по поводу некой «дивности», вышенский затворник пишет: «Кажется, сии дивеса принадлежат к тому же разряду, что и столы вертящиеся и раньше их царившее магнетизерство и ясновидение» [18], – т.е. к бесовским проискам, а «магнетизерские …приемы, только проводники к беснованию, и прикрышка его в проявлении» [19].
Что касается спиритизма, то святитель Феофан с момента знакомства с этим феноменом имеет определенное и категоричное суждение. Рассуждая о его природе, святитель отрицает, что он есть простое шарлатанство. Также он отвергает популярную в то время, даже среди некоторых представителей официальной науки, мысль, что корни спиритизма находятся в психической или физической силе человека, которую можно эмпирически засвидетельствовать, – т.е. в магнетизме или других, не исследованных до сих пор, природных способностях человека. Существо спиритизма, объясняет святитель Феофан, кроется в силе бесов, которые. прикрываясь именами умерших, имитируют призывание духов.
Такое заключение святитель делает, прежде всего анализируя происходящее на спиритических сеансах: «Кто тут действует, можно судить по явлениям» [20]. Так, сообщает святитель Феофан в одном из своих писем, молитва христианина мешает проявлению спиритических явлений: «… Из С.П.Б. писала одна красавица, что спирит некто… стал при ней спиритить, желая показать ей дивность спиритизма. А она стала читать: “Да воскреснет Бог”. Тот посидел – посидел… без толку, и сознался: нет не идет, вы не верующая… Она же истинно верующая…» [21]. В этом же письме святитель приводит еще одно свидетельство против спиритизма, открывшееся непосредственно при контакте с духами: «…Благочестивое семейство, увлеклось спиритством: муж, жена, брат мужа и еще кто-то… и начали добывать откровения… Наконец, встретилось какое-то сильное противоречие в показаниях… Кто-то из заседавших обратился к нему с такой речью: заклинаю тебя именем истинного Бога, скажи нам: кто ты? – Тот отвечал: я бес…» [22].
В последнем примере обращает внимание то обстоятельство, «что благочестивое семейство» не гнушается спиритическими сеансами. Объяснить это можно прежде всего тем, что спиритизм не только, как было упомянуто, подвергался научному изучению, но и сам выступал от имени науки, прикрывая свою истинную богоборческую природу. Святитель Феофан это видел и критиковал такую мимикрию. В письме к Н.В. Елагину он так отзывается о спиритическом обществе, называющем себя «идеалистическим»: «В обществе этом ничего научного нет и быть не может. Это религиозный скоп, по наставлению духов лестчих устроенный. Когда спириты собираются, то среди их совершается нечто религиозное…» [23]. Никакой науки! Все знания и опыты спиритов имеют природу религиозную, а значит и должны быть рассматриваемы с религиозных позиций, даже если проповедники спиритизма говорят нечто наукообразное в своих попытках стереть различия «между духом и материей, разумом и верой» [24].
Говоря об упомянутых случаях неудач спиритов, святитель отмечает, что люди, открывшие бесовскую лесть спиритизма, были людьми верующими и это явно перекликается с его размышлением о причинах и последствиях распространения спиритизма, а также методах борьбы с ним. Причину в распространении лжеучения вышенский затворник видит, прежде всего, в крепости и чистоте веры самих христиан: «… Христиане стали слабы и шатки в вере и в жизни,… ими можно всячески поворачивать» [25]; они «стали жить только для земли» [26]. Они, веря разным лжеучителям, сами обличаются в неверии и осуждают веру своей Православной Церкви[27]. И наоборот, если христианство вновь возвратит свою силу тогда «бесовствоспиритизм исчезнет само собой» [28]. Без восстановления христианского (православно-аскетичного в понимании святителя) духа в обществе никакая критика не возымеет силу: спириты просто не поверят, что водятся с бесовскими силами [29]. Если невозможно победить спиритизм и оккультизм, который он олицетворяет, восстановлением христианства, то «ему предлежит возобладание всем родом человеческим»[30], – делает неутешительный прогноз святитель.
Явление спиритизма не случайно, – пишет епископ Феофан. Оно было подготовлено силами бесовскими, главная цель которых – противодействие христианству и уничтожение истинной веры для воцарения антихристова царства, что возможно совершить путем планомерного ослабления христианского духа в обществе [31]. Этой цели бесы достигают обманом и подтасовками на спиритических сеансах. Выдавая себя даже за бога, они применяют свой излюбленный прием: отвергают все старое, чтобы насадить новое, говорят, что их учение самое современное и передовое [32], что именно теперь пришло время для проповеди спиритизма и духообщения[33]. Такая манера насаждения своих мыслей, а также отношение к доминирующему христианству весьма характерны для оккультных кругов XIX в.[34] Позже такой метод распространения своего учения был заимствован оккультистами XX и XXI вв. Святитель спрашивает: если все это правда, зачем тогда было воплощение, страдание, смерть, воскресение Сына Божия? А если искупление уже совершено, то все новые системы – «идут против истинного Бога» [35].
Святитель Феофан четко улавливает общее настроение и желание оккультных обществ своего времени оторвать человека от Бога, внушить ему мысль о ненужности обращаться к Богу, подчинить его жесткому закону предопределенности и затуманить сознание людей прогрессивностью своего учения: «Наши модные философы из кожи лезут, чтоб установить, что человек есть машина, а не свободно действующее лицо»[36], – пишет о спиритизме святитель.
Итак, в интерпретации спиритических проявлений виден Евангельский подход святителя Феофана: «По плодам их узнаете их» (Мф. 7, 16). Впрочем, полемизируя против спиритизма, святитель не придерживался узкого библейского подхода [37], как это делал, например, святитель Филарет (Дроздов) в статье «О стологодании». Его подход к обличению лжеучений, как и у древних ересиологов, кроется, в объяснении рассматриваемых вопросов с православной точки зрения [38]. Для святителя важно не столько показать несостоятельность новых учений, сколько указать верность и спасительность Православия [39].
Богословский анализ в отношении спиритизма святитель применяет редко. Так, в одной из проповедей он указывает на спиритизм, как на невозможную попытку совместить «спиритизм, и теологические бредни с Божественным Откровением» [40]. Также мы знаем, что святитель характеризовал спиритизм как пантеистическую систему [41]. В остальных случаях спиритизм это бесовщина, «что же и толковать об этом?» [42], христианину и так должна быть понятна фальшь этого лжеучения.
Кроме того, святитель использует исторический подход сравнения новых учений с древними ересями для указания на невозможность для христианина внимать проповеди спиритизма. Во-первых, святитель замечает: «…Нам нечего слушать сторонних учителей: уже имеем все потребное к спасению, и притом так, как оно передано Церкви апостолами»[43]. Во-вторых, то, что проповедуют спириты, уже было осуждено Православной Церковью, а значит неприемлемо для христиан: «Спириты не исповедуют Божества Иисуса Христа, а говорят, что и Он есть высший, воплотившийся дух: это Ариево богохульное мудрование, проклятое на Первом Вселенском соборе. Спириты не признают вечности мучений и совсем отвергают даже существование ада: это мудрование оригенистов, проклятое на Пятом Вселенском соборе. На этом же соборе проклято и другое мудрование оригенистов о предсуществовании душ, составляющее основу спиритизма» [44].
Можно заметить, что святитель рассматривал не только спиритизм как происки «духов лестчих», но и возникновение прочих лжеучений своего времени приписывал тому же источнику. О Евангелизме вышенский затворник пишет в 1880 г. к Ольге Степановне Бурачок: «Что Вы ощущали в доме крикуна (В.А. Пашкова[45]), то так ожидать следовало. Мне приходит на ум что в нем действует какой-либо из тех духов, которые кружат голову нашим спиритам. А это ведь известно какие духи» [46]. Подобным образом святитель говорит и о идеологических предшественниках полковника В.А. Пашкова в письме к Н.В. Елагину: «Редсток[47] и апостольская община одна каша. Апостольская община это ирвингианство[48]. Ирвингианство, судя по его образованию (недавнему –– после 30-х гг.), есть проделка духов спиритских… Итак, ирвингианство спиритского происхождения. Редсток с С.-Петербургскою общиною апостольскою – того же покроя. Пашков, от них научившийся ересям, тоже от духов берет начало» [49]. Духи эти, – рассуждает святитель Феофан, – не просто являются источником всех этих заблуждений, но и стараются множить ереси и тех, кто вел бы прочих людей к погибели: «Хоть он отделился (В.А. Пашков) от общины, но чрез это мог не отделиться от духов. Духи сами могли научить его и отделиться. Ибо это больше соблазна дает: о чем они и хлопочут» [50]. В самом способе духообщения у Пашкова и спиритов святитель усматривает их непосредственную связь и заключает, что современные ему евангелические христиане – спириты: «Пашков говорит, что ему являлся Христос, что в нем Христос говорит. И у спиритов духи – то говорят в воздухе, то шепчут в уши, то берут руку и плюнут, то в разнообразном виде являются. Я верить начинаю, что Пашкову точно являлся некто, яко Христос, но не Христос Господь, а дух лестчий. И затем, завладел им… и чрез него действует. Пашков медиум. И учение его – спиритская бесовщина» [51].
Такое мнение святитель имеет не только относительно современных ему лжеучений, пришедших с Запада, подобным образом он характеризует сугубо русское сектантство. Так, о хлыстах он писал следующее: «Враг держит их в прелести их видимою исправностью, – теми льстивыми приятностями, которые добываются во время их кружения» [52]. Очевидно, что лукавый дух и здесь является источником заблуждения.
На основе описанного выше можно заключить, что святитель Феофан придерживался строго святоотеческого подхода в отношении спиритизма и прочих лжеучений своего времени. Отец лжи и, следовательно, лжеучений есть диавол [53] и противодействовать ему и его проискам в мире необходимо посредством добродетельной жизни. Мудрствования в этом деле не помогут, они могут только породить еще больше недоразумений: «Многи бо прельсти мнение их, и мнение лукавно погуби мысль их» (Сир. 3, 24) [54], – цитирует святитель Иисуса Сына Сирахова в письме неизвестному лицу, рассуждающему о возможности жизни на других планетах. Мнения лукавые, полагает вышенский затворник, не требуется опровергать, с позиции богословия: «Защищать истину против придумываемых вероятностей есть то же, что бороться с призраками»[55]. Необходимо, понимая происхождение ложных мнений, придерживаться той истины, которая хранится Православной Церковью. В этом, полагает святитель, содержится и предохранение от лжеучений и их обличение.
[1] Письмо профессора М.Ф.Спасского [о спиритизме] к редактору Московского врачебного журнала. М. : Унив. тип., 1853. – 13 с.
[2] Филарет (Дроздов), митр. О стологадании: [Выписка из письма от 29 окт. 1853 г.]. М., 1853. – 8 с.
[3] Необходимо упомянуть, что критикой спиритизма занимались не только представители духовенства. В полемике учувствовали также представители интеллигенции, срели которых стоит упомянуть Владислава Соловьева – сначала сторонника, а затем критика спиритизма, Н.С. Лескова, а также Ф.М. Достоевского, взгляды которого во многом являются схожими с воззрениями святителя Феофана.
[4] Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы истории. М., 2012. С. 562.
[5] См.: Втор 18, 10–12.
[6] См.: Сведенборг Е. О небесах, о мире духов и об аде. Киев. 1993. – 336 с.
[7] См., например: Рамачарака, йог. Основы миросозерцания индийских йогов. СПб., Новый человек, 1914. – 247 с.
[8] Называя оскудение веры как основной источник возникновения разных оккультных лжеучений, святитель Феофан также указывает США как страну, первенствующую в этом отношении. «Когда вера на Западе, и особенно в Америке, – пишет святитель, – расшаталась, вечные интересы отодвинулись на задний план и люди стали жить только для земли, тогда открылся простор действованию бесов…» (См.: Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106.)
[9] Впоследствии, в 1885 г. сестры Фокс признавали, что спиритическая практика была фальсификацией (См.: MeltonJ. G. Encyclopedia of occultism & parapsychology. 5-th Ed. vol. 1. Gale Group. 2001. P. 569). Однако это не послужило причиной ослабления спиритического движения, поскольку чистота мотивов сестер подвергалась сомнению их последователями, к тому же, в последующем 1886 г., сестрами Фокс было сделано опровержение предыдущих заявлений.
[10] См.: Алан Кардек. Книга Духов (1856), Книга медиумов (1861), Евангелие в трактовке духов (1864).
[11] См.: Халтурин Ю.Л. Русские позитивисты за медиумическим столом, или об относительности понятия «псевдонаука»// Эпистемология и философия науки. Т. ХXII. 2009. № 4. С. 172.
[12] Раздъяконов В.С. Христианский спиритизм Н.П. Вагнера и рациональная религия А.Н. Аксакова между «наукой» и «религией» // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. философия. 2013. Вып. 4 (48). С. 56.
[13] Халтурин Ю.Л. Русские позитивисты за медиумическим столом, или об относительности понятия «псевдонаука»// Эпистемология и философия науки. 2009. Т. ХXII. № 4. С. 173.
[14] Конь Р.М. Сектоведческая тематика в трудах святителя Феофана Затворника (изучение противосектантских трудов святителя Феофана в академичной литературе) // Русская патрология: Материалы академической конференции. Сергиев Посад: МДА, 2009. С. 281.
[15] Санкт-Петербургский духовный вестник. 1897. № 46. С. 913.
[16] Странник. 1876. Т. 4. С. 19.
[17] «Во второй половине XIX в. внимание многих обывателей было обращено к парапсихологии и гипнозу (в терминологии тех лет – «магнетизму»)». См.: Никольский Е.В. Критика спиритизма в публицистике святителя Феофана и его современников (Н.С. Лескова, Ф.М. Достоевского, Вс.С. Соловьева, А.Ф. Тютчевой) // Феофановские чтения. Вып. VI. Рязань, 2013. С. 243. Нужно сказать, что основанием гипноза в то время считали не только «флюиды», разлитые во вселенной (т.е. магнетизм), но и другие школы – физиологическая и психологическая. См.: Светлов П.Я. проф., свящ. Мистицизм конца XIX века в его отношении к христианской религии и философии. СПб., 1897. С. 80.
[18] НИОР РГБ. Ф. 765. К. 12. Ед. хр. 33. Л. 1.
[19] Там же.
[20] Странник. 1876. Т. 4. С. 19–20.
[21] Душеполезный собеседник. 1899. Вып. 6. С. 178.
[22] Там же. С. 179.
[23] Санкт-Петербургский духовный вестник. 1899. № 36. С. 423.
[24] Раздъяконов В.С. Христианский спиритизм Н.П. Вагнера и рациональная религия А.Н. Аксакова между «наукой» и «религией»// Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. 2013. Вып. 4 (48). С. 55
[25] Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106.
[26] Там же.
[27] Феофан Затворник, свт. Письма к одному лицу в С.-Петербург по поводу появления там нового учителя веры. СПб., 1881. С. 4.
[28] Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106.
[29] Там же.
[30] Там же.
[31] Там же.
[32] Странник. 1876. Т. 4. С. 20.
[33] Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106.
[34] Раздъяконов В.С. Христианский спиритизм Н.П. Вагнера и рациональная религия А.Н. Аксакова между «наукой» и «религией»// Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. 2013. Вып. 4 (48). С. 55.
[35] Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106.
[36] НИОР РГБ. Ф. 765. К. 12. Ед. хр. 33. Л. 2.
[37] См.: Конь Р.М. Сектоведческая тематика в трудах святителя Феофана Затворника (изучение противосектантских трудов святителя Феофана в академичной литературе) // Русская патрология: Материалы академической конференции. Сергиев Посад: МДА, 2009. С. 284.
[38] Там же.
[39] См.: Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника: Собр. писем: из неопубликованного. М.: Правило веры. 2001. С. 494.
[40] Цит.: по: Феофан Затворник, свт. Православие и наука. Руководственная книга изречений и поучений / Сост. игум. Феофан (Крюков). М.: Даниловский благовестник, 2005. С. 203.
[41] Так характеризует святитель Феофан спиритизм в составленном им «Проекте реформы духовных школ», написанном в 1860 г. См.: АРПМА. Фонд свт. Феофана (Говорова). Оп. 24. Д. 39. Ед. хр. 4009. Л. 3.
[42] Душеполезное чтение. 1910. Ч. I. Февраль. С. 208.
[43] Цит. по: Георгий (Тертышников), архим. Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении. Загорск, 1989. Ч. 1. С. 226.
[44] Домашняя беседа. 1869. Вып. 43. С. 1106–1107.
[45] В.А. Пашков – основатель движения евангельских христиан в России.
[46] РО ИРЛИ РАН. Ф. 34. Ед. хр. 481. Л. 48.
[47] Г. Редсток – проповедник евангельского движения в мире и в России. Проповедью Г. Редстока в свое время вдохновился В. Пашков. По этой причине Г. Редстока можно считать основоположником евангелизма в России.
[48] Секта, основанная в 30-е гг. XIX в. и проповедавшая необходимость возвращения к христианскому служению как у первых христиан, в том числе необходимости пророчеств и говорению на «неизвестных языках».
[49] Санкт-Петербургский духовный вестник. 1899. № 36. С. 423.
[50] Там же.
[51] Там же.
[52] Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника: Собр. писем. Вып. VIII. Изд. Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря и изд-ва «Паломник», 1994. С. 176–177. Письмо № 1444.
[53] См.: Ин. 8, 44.
[54] Домашняя беседа. 1870. № 22. С. 629.
[55] Там же. С. 632.