Хохлова А.Б.,
к.п.н., доцент кафедры теологии и религоведения
Курского государственного университета

«Начертание христианского нравоучения» как учение
о целостном развитии человека

Чтобы исследовать учение Феофана Затворника о развитии человека, мы, во-первых, должны понять, что оно есть, прежде всего учение о человеке, его бытии и смысле его бытия, а уже затем, есть учение о вере. В этом смысле его учение подобно учениям других великих мыслителей, решавших коренные вопросы сущности, устроения и бытия человека как такового, а в рамках этого решения вопрос, о коренном исходном отношении человека к миру. Если для большинства европейских мыслителей таким отношением являлось теоретико-познавательное отношение, для некоторых – материальное, то для Феофана Затворника таким исходным отношением выступает духовное, отношение к Богу. А уже в контексте духовного начала раскрывается и нравственное отношение, которое Феофан Затворник понимает не только как собственно нравственное, но и как деятельное отношение вообще.

Поэтому главный труд святителя, где наиболее полно представлена его система, – «Начертание христианского нравоучения» следует понимать не только как учение о духовности и нравственности в собственном смысле, хотя анализу этих явлений оно и посвящено, но как учение о целостной жизни человека, как учение о жизни человека вообще. Феофан Затворник пишет: «Жизнь христианина характеризуется верою, потому и нравоучение христианское должно быть охарактеризовано вероучением. Как в жизни вера и дела по вере входят друг в друга, переплетаются и взаимно друг другу содействуют, так и в учении – вероучение и нравоучение не должны терять друг друга из виду» [1].

В то же время, Феофан Затворник подчеркивает очень тесную связь христианского нравоучения с научным, построенном на естественных началах, потому что «без него обойтись нельзя. Христианство восстановляет наше естество и поставляет его в должный чин. Естество наше, таким образом, служит точкою отправления для воздействия на него христианства. То же и в нравоучении — показание, каковым должен бы быть человек по естеству, служит истолкованием, почему от него требуется то и то, если он хочет стать в настоящий свой чин, что есть в целях христианского нравоучения. Этого везде держится наше начертание» [2].

Как же понимает святитель состояние естественного человека? В его учении – это человек не до, а после грехопадения. Значит, человек, глубоко пораженный грехом. Как отмечает святитель Кирилл Александрийский: «Естество наше заболело грехом, и мы повторяем грех Адама, подражаем ему» [3].

При этом необходимо специально оговориться, что само понимание состояния человека, его природы после грехопадения глубоко различается в западном (католическом и протестантском) христианстве, и в православном. Для западного богословия, философии и педагогики повреждение человека в результате грехопадения носит абсолютный характер. Это понимание отражается в исходном понимании человека как существа, несущего в себе в качестве главной характеристики зло: «Человек по природе зол» – эту исходную установку мы встречаем у многих западных мыслителей.

Напротив, для православного понимания человека определяющим является первородное состояние человека. Православие признает, что первородный грех деформировал природу человека, но не абсолютно.

Поэтому человек по природе своей добр и он может полностью восстановить в себе то состояние, в котором он пребывал до грехопадения. Феофан Затворник пишет, что хотя в результате грехопадения человек был существенно поврежден, однако «и по падении человек остался человеком. Назначение его и цель есть то же Богообщение; путь к сей цели тот же — хождение в воле Божией, к исполнению которой он сам себя должен определить по чувству зависимости своей от Бога» [4].

Однако первогреховная поврежденность сказывается на всем состоянии человека, она не может быть исключена из понимания его. Поэтому святитель подчеркивает: «Три зла потерпел отпадший от Бога человек: подвергся проклятию Божию, расстроился в себе самом и подпал под власть диавола» [5]. И это повреждение настолько серьезно, что спастись своими силами человек уже не может, и не только человек вообще, но и каждый конкретный человек. Поэтому, чтобы спасти и человечество и каждого человека Бог приносит в жертву Своего Сына. И эта крестная смерть Иисуса Христа стала жертвой за все человечество, за всех людей и за каждого человека. Этот момент является важнейшим в христианстве: «Верх же совершенства веры составляет живейшее личное убеждение, что Господь как всех, так и меня спас; как со всех снял проклятие, так и с меня; как всех есть Живот, так и мой» [6].

В соответствии с этим положением Феофан Затворник в своих трудах раскрывает  траекторию развития человека.

Когда произошло извращение порядка в соотношениях частей нашего естества, человек не мог уже видеть вещи в настоящем виде, не мог сдерживать свои желания и потребности. Они пришли в смятение, и беспорядочность стала их чертой. «Так что же нужно для того, чтобы все в нас поставить в прежний первоначальный чин?» – вопрошает святитель. И отвечает: «Как скатились мы под гору, обратно тому надо и восходить опять на гору» [7]. Поэтому задачей падшего, но искупленного Христом человека является восстановление правильного своего устройства.

Соответственно, жизнь человека должна стать подлинно христианской жизнью, а это означает, что: «Жизнь христианская а) коренится в воплощенном домостроительстве; б) поддерживается, раскрывается и плодоносит в живом союзе с Церковью; в) течет по предначертанной норме, вытекающей из двух предыдущих моментов» [8].

Главное в правильном духовно-нравственном развитии – определение цели жизни человека. Этот вопрос по-разному решался в истории человечества: в философии, в науке; неоднозначно решается и каждым человеком. Феофан Затворник, исследуя этот вопрос,  принципиально расходится с европейской философской мыслью, утверждающей, что истинной целью жизни человека является сам человек, развитие всех его сил и способностей. Он пишет: «Далеки от истины те, кои поставляют последнею целию человека самого же человека, какими бы пышными названиями они ни украшали ее, развитием, например, духовных сил или стремлением к усовершенствованию. При такой цели люди разъединяются заботою только о себе и привыкают все обращать в средство, не исключая даже и Самого Бога, тогда как на самом деле человек, как и все сотворенное, есть средство в деснице Божией для целей Его Божественного Промысла» [9].

В то же время, Феофан Затворник считает принципиально неверным подход, согласно которому истинной целью жизни человека является благо общественное: «даже и в том смысле, что вся забота его должна быть обращена на благосостояние общества. Содействовать общему благу есть беспрекословно долг человека, но не первый и не исключительный. Если поставить это первым долгом, то всякий человек мысль и сердце обратит на других, а не к Богу, и, следовательно, все в совокупности составят общество людей, сомкнутых в себе, но душою отторгнутых от Бога. Это будет тело без главы» [10].

Но может быть человек может обойтись вообще без всякой цели? Святитель возражает: «Твари неразумные достигают своего назначения, сами не зная того, по самой природе или устройству своему». Напротив, «человек — тварь разумно-свободная», и поэтому он «должен сам сознать свою цель, познать путь, ведущий к ней, и свободно определить себя идти неуклонно сим путем, чтобы достигнуть цели и осуществить свое назначение» [11].

Тогда какова же цель жизни человека на земле? Феофан Затворник полагает: «В этом-то живом, внутреннем, непосредственном общении Бога с человеком и человека с Богом и есть его последняя цель» [12]. В другом месте он пишет: «Последняя цель человека – в Боге, в общении или живом союзе с Богом. Созданный по образу и подобию Божию человек по самой природе своей есть некоторым образом Божеского рода. Будучи же рода Божия, он не может не искать общения с Богом не только как со своим началом и первообразом, но и как с верховным благом. Потому-то сердце наше и бывает довольно только тогда, когда обладает Богом и бывает обладаемо от Бога. Ничто, кроме Бога, не успокаивает его» [13]. При этом, «при Богообщении все люди, сходясь в сей единой цели, не мысленно только, но самым делом соединяются, и все, единым духом и единою силою преисполняясь, составляют единое, живое и стройное тело. Под этим только условием и может созидаться истинный и надежный союз между людьми» [14].

Какова же эта норма? Епископ Феофан возводит ее к первозданному человеку: «Нормою нравственной жизни изображается существо первого завета, или духовная жизнь человека в первобытном его состоянии. Как покорное дитя, смиренно ходил бы он в воле Божией и тем состоял бы в Его благоволении и пребывал бы в постоянном общении с Ним» [15]. В другом месте он пишет: «Под нормою разумеется здесь такое правило, которое, определяя цель человека и средства к достижению ее, дает руководительное указание, куда и как следует направлять жизнь свою» [16]. Далее Феофан Затворник говорит, что норму нравственной жизни «можно выразить в следующем правиле:  исполняй волю Божию, чтобы быть в общении с Богом или пребывай в общении с Богом деятельным исполнением Его святой воли.   Это правило изрекается непрерывно во всем пространстве Слова Божия, и исполнение его поставляется источником всех благ, а неисполнение — всех зол» [17].

Но возможна ли жизнь по этой норме после грехопадения? Безусловно, возможна. При этом, человек не может достичь духовно-нравственного совершенства только своими собственными силами, ему нужна помощь Свыше, а для этого человек должен быть христианином, то есть жить духовной жизнью по заповедям Господним, потому что христианин спасается благодатью Духа Святого, которая дарована ему искупительной жертвой Богочеловека, под руководством Церкви.

В духовно-нравственном развитии человека Феофан Затворник выделяет три стадии. Решившийся вступить на этот путь проходит три ступени, которые святитель подробно описывает в своем труде «Путь ко спасению»: 1) «как начинается в нас христианская жизнь (обращение к Богу)» – человек из тьмы греха обращается к свету христианской истины и добродетели; 2) «как совершенствуется, зреет и крепнет (человек очищает свое сердце от всех внутренних нечистот, чтобы подготовиться и достойно принять грядущего к нему Господа)»; 3) «какою она является в полном своем совершенстве» – здесь Сам Господь приходит, вселяется в сердце и обитает с ним [18].

На первой ступени человек, благодаря помощи Божией, обращается к творению добрых дел, развитию лучших духовно-нравственных качеств по заповедям Божиим. Свою жизнь при этом он должен определять по трем отношениям: к Богу, к ближним и к себе самому. Первыми указывается, с какими мыслями, чувствами и расположениями должен христианин обращаться к Богу и как служить Ему. Вторыми определяется образ взаимных внутренних и внешних отношений христиан с христианами как членов единого тела Церкви, долженствующих состоять в живом союзе. Третьими изображается, как христианин должен действовать на самого себя, чтобы иметь возможность как следует держать себя в первых двух отношениях [19].

Насколько прав человек, идущий путем нравственного подвига? Феофан Затворник замечает, что это можно узнать, зная волю Божию, которая раскрывается в совести человека: «Средство к тому, чтобы узнать волю Божию на то или другое дело, первое и главное – совесть, просвещенная Словом Божиим и благодатию Божиею руководимая. Ибо она на то и определена, это ее существенное дело. Кто с совестью своею обходится добросовестно, не противоречит ей, не искажает и не заглушает ее своими толками, тот редко может говорить: не понимаю, что делать» [20]. И еще один критерий православной христианской жизни указывает Феофан Затворник – любовь: «Истинная нравственная жизнь — в исполнении обязанностей любви: тут корень жизни. С сим духом любви должно исполнять и обязанности правды. И можно сказать, что тогда только, как они бывают пропитаны сим духом, они входят в область нравственности. Если такое правило обобщится, то надобно ожидать всеобщего извращения нравственного порядка. Мир нравственный отторгнется от своего центра» [21].

Важнейший результат нравственной деятельности – формирование добродетели, которая «имеет не одно значение. Она означает 1) главное всеобъемлющее стремление духа к добру, или настроение духа, христиански действующего; 2) разные добрые расположения воли и сердца; 3) каждое отдельное доброе дело. Во всех сих проявлениях добродетель не стоит на одном, но постепенно восходит к совершенству и тем определяет возрасты нравственной жизни доброй» [22]. Для формирования добродетели в равной мере необходимо и «доброе сознание», и «доброе сердце и добрая воля». А для этого человек должен по-настоящему исполнять волю Божию: «Всякое исполнение заповеди надлежащим образом, то есть с истинною целию, во славу Божию по вере в Господа и с законными обстоятельствами, есть доброе дело» [23].

Духовное возрастание имеет степени, которые святитель называет: «новоначальные, успевающие и совершенные» [24]. Соответственно, степени духовного возрастания, Феофан Затворник определяет три возраста духовной жизни: младенческий, юношеский и мужеский. Каждый из возрастов характеризуется соответствующими качествами.

Вместе с этим, – и это вторая ступень духовно-нравственного развития, человек должен очищать свое сердце от грехов, поскольку для человека, в силу его первородной поврежденности и полной свободы, открывается и возможность греховной жизни, которая определяется как«преступление повелевающей или запрещающей заповеди Божией или, как говорит апостол, грех есть беззаконие (1 Ин. 3,4). Две особенно черты тотчас отражаются в грехе от слов: преступление и заповедь. Там он есть злоупотребление свободы, здесь — презрение закона. Грех имеет место только в существах разумных — бестелесных и соединенных с телом» [25].

Святитель отмечает очень важную особенность греха – это тайна, которая нам не известна: «мы все грешим и бываем крайне виновны во грехах, но не можем сказать себе, почему грешим» [26]. Феофан Затворник пишет, что самое страшное в грехе – его сознательное делание, что человек свободно и сознательно преступает закон: «В сем смысле в «Православном Исповедании» говорится, что грех есть необузданная воля человека и диавола. Никто не принуждал диавола восстать против Бога: он это сделал сам собою. Прародителей наших, хотя соблазнял сатана, но не связывал свободы, а только обольщал; потому и они, когда преступили заповедь, согрешили свободно, сами собою. И ныне, пусть восстает на нас многообразная похоть, воюют мир и диавол; но все самый грех есть наше вольное дело, непринужденное, плод необузданной воли» [27].

Святитель Феофан также определяет внешние и внутренние источники греха: «Как вообще все дела человека или исходят непосредственно от его лица, или совершаются вследствие требований и возбуждений сторонних, приходящих со вне, или от низших его сил; так и грехи иной совершает по увлечению развратных желаний, а иной — по хладнокровному соображению. Последние суть грехи злости или злонамеренности и разврата, а те – грехи страсти и увлечения» [28].

Далее Феофан Затворник следующим образом характеризует грех: «Грех есть преступление, или нарушение закона. Но закон сам в себе остается неизменным. Он разоряется только и нарушается в лице грешащего. Например, неверие есть нарушение закона веры в Бога, но и Бог, и вера сами по себе остаются неприкосновенными. То и другое онечествовал только в себе самом сам нечествующий тем именно, что не принимает, отвергает, презирает, попирает сей закон. Отсюда презрение закона есть неотъемлемая черта греха; презрение закона, следовательно, презрение воли Божией и противление Богу» [29].

Но почему же так страшен грех? Феофан Затворник отвечает, что грех страшен потому, что «закон нравственный напечатлен в существе человека и внутренно соображен и сочетан с его устройством». Поэтому человек, «преступая его, идет против себя, себя самого разоряет и губит, ибо непреложное условие благосостояния и здравия всякого существа есть невоспящаемое развитие положенных в нем начал. Посему, можно сказать, грех есть яд и разрушение человека через самовольное нарушение закона. От противления закону неминуемо рождается смерть и возгорается гнев Божий» [30].

Между тем не грешить в силах человека, так как никто не требует от человека «ангельской жизни». Поэтому причина греха в его внутреннем состоянии – «неправда, будто грех есть следствие недальновидности ума, неблагоразумия: цель не ту назначил, средства не те прибрал. Все это бывает и в грехе; но грех, собственно, в развращении воли, по коему и знаем, что должно делать, но не делаем, потому что не хотим» [31].

Не соглашается святитель и с тем, что извинительны грехи, которые совершаются якобы потому, что они присущи человеку по природе, потому что в этом случае «отверзает пространную дверь расслабления и нечистоты в нравственный мир. На опыте хотят это титло усвоить более влечениям похоти, вкуса, инстинкта, движения полноты или играния жизни. Видимо, что откуда больше зла, к тому и хотят быть снисходительными. Как бы ни было сильно увлечение, но если предмет избирается и желается, то дело обличает развратность воли и есть безнравственно» [32].

Феофан Затворник также описывает онтологию развития греха: «Грех начинается неверием,ослаблением убеждения в истине, омрачением ума. Оно наводит некоторую тень на истину, на Бога, закон Его и Божественный порядок, следовательно, и отдаляет их из сознания по мере увеличения сей тени. Так поступил диавол вначале, омрачив лик Божий в уме прародителей. Потом к неверию присоединяется лесть греховная, чаяние великой сладости, какая придет сама, без всякого труда, лишь только согреши. Сие чаяние приковывает внимание и сердце к предмету греха» [33].

Святитель доказывает, что и греховная жизнь, подобно жизни духовно-нравственной, подразделяется на три возраста: «младенческий, юношеский, мужеский. В первом – грешник только пошел в грех, во втором – остановился в нем, в третьем – стал распорядителем в его области» [34]. И Феофан Затворник описывает эти возрастные состояния человека.

Но чем более возрастает человек во грехе, тем страшнее его состояние. Святитель пишет: «А что грех производит в самом человеке? Он извращает его и, как бы в какую тьму ввергая, в мечты фантазии, суету желаний и беспорядочность сердечных волнений, кружит его всю жизнь, не давая опомниться. Между тем мучительство страстей съедает и душу, и тело. Грешник есть существо тлеющее» [35]. Самое парадоксальное при этом состоит не только в том, что человек не осознает или, напротив, осознает наличие у себя греха, но то, что при этом человек бывает счастлив: «Грешник нередко веселится и упивается счастьем земным, сколько сумеет или сколько попустит Бог частию для воздаяния за какие-нибудь добрые дела, частию для вразумления» [36]. Однако, доказывает святитель: «под этим видимым счастьем всегда кроется крушение духа непрестанное, по временам только заливаемое чувственным упоением и то не вполне. Грешник всегда мрачен и как будто боится чего-то» [37].

Может ли спастись человек, совершающий грехи? Феофан Затворник утверждает, что в силу неизреченного милосердия Божия, у человека всегда есть шанс отойти от греха, «возвратиться к милосердному Богу, милующему кающихся» [38]. Но для этого надо очиститься от грехов и начать истинную духовно-нравственную христианскую жизнь.

Благодаря этому становится возможным достижение третьей ступени – обращение от себя к Богу. На этой ступени Сам Господь приходит и вселяется в сердце человека. Что же дает жизнь человека со Христом? Феофан Затворник пишет: «Так верующий, сочетаваясь со Христом, принимает новую жизнь (Рим. 11, 15) и потому переходит от смерти в живот(1 Ин. 3, 14), измертвого становится живым(Рим. 6, 13)». Это происходит потому, при сем соединяется человек с Богом, источником жизни. Он уже имеет в себе Сына, а с ним живот (1 Ин. 5, 12) и принял Духа животворящего (Рим. 8, 10)» и «живет в нем Христос (Гал. 2, 20)» [39].

Таким образом, святитель Феофан раскрыл целостную картину развития человека, траекторию которого можно представить в следующем виде. Человек, благодаря помощи Божией, духовно совершенствуя себя, и в то же время, освобождаясь от греха, получает возможность быть сопричастным Богу. Благодаря этому он обретает возможность возводить себя на самые высокие степени духовно-нравственного совершенства, вплоть до святости. О том, что этот путь выполним и что этот путь возможен, свидетельствуют тысячи и тысячи святых. И не только монахов, священников, но и людей из самых разных социальных сословий и сфер, которые своей подвижнической духовной жизнью, достигли высших степеней духовно-нравственного совершенства.

[1] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Начертание христианского нравоучения. М.: Правило веры, 1998. С. 6.

[2] Там же. С. 7.

[3] Цит. по: Киприан (Керн), архим. Антропология Григория Паламы. М., 1996. С. 189.

[4] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Начертание христианского нравоучения. М.: Правило веры, 1998. С. 49.

[5] Там же. С. 50.

[6] Там же. С. 60.

[7] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. М.: «Отчий дом», 2005. С. 72.

[8] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Начертание христианского нравоучения. М.: Правило веры, 1998. С. 9.

[9] Там же. С. 37.

[10] Там же.

[11] Там же. С. 38.

[12] Там же. С. 34.

[13] Там же. С. 33.

[14] Там же. С. 37.

[15] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики. М., 1994. С. 49.

[16] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Начертание христианского нравоучения. М.: Правило веры, 1998. С. 32.

[17] Там же. С. 48.

[18] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики. М., 1994. С. 8.

[19] Феофан, Затворник Вышенский, свт. Начертание христианского нравоучения. М.: Правило веры, 1998. С. 334.

[20] Там же. С. 79.

[21] Там же. С. 98.

[22] Там же. С. 115.

[23] Там же. С. 130.

[24] Там же. С. 136.

[25] Там же. С. 145.

[26] Там же. С. 149.

[27] Там же. С. 147.

[28] Там же. С. 155.

[29] Там же. С. 147.

[30] Там же.

[31] Там же.

[32] Там же. С. 155.

[33] Там же. С. 149.

[34] Там же. С. 175.

[35] Там же. С. 181.

[36] Там же.

[37] Там же.

[38] Там же. С. 179.

[39] Там же. С. 212.