Лукьянова А.Е.,
член Историко-родословного общества (г. Москва)
Попечение святителя Феофана о судьбах родственниц
«Аще же кто о своих, паче же о присных не промышляет,
… неверного горший есть»
(1 Тим. 5, 8)
Уже со студенческих лет будущий святитель ощущал свою ответственность перед родными, особенно – перед осиротевшими родственницами. Конечно, первым делом Феофан старался помочь материально – без хлеба и крова не проживешь. Узнав, что кто-то овдовел или осиротел, он немедленно приходил на помощь, не буду повторять историю взросления и замужества его младшей сестры Анны, оставшейся без родителей в 14 лет.
Письма святителя – единственный документальный источник, позволяющий познакомиться со скрытой от всех этой стороной его жизни, поэтому наше сообщение и будет строиться на его письмах.
Письмо иеромонаха Феофана из Иерусалима от 6 мая 1853 г.: «Адрес, по которому послать деньги: “В город Елец, Орловской губернии, Покровской церкви священнику Николаю Фотичу Леонову для доставления в село Пониковец вдове попадье Александре Ефимовой Щеголевой”. При сем и письмецо сей вдове» [1].
Кто же она, эта вдова Александра Ефимовна? Это – двоюродная сестра святителя Феофана. Его дед по матери Иван Саввич Попов, кроме дочерей, имел одного сына, священника с. Волово Ливенского уезда Ефима Ивановича. У о. Ефима было несколько дочерей, одна из них – Александра Ефимовна, «наследовала место» деда, то есть ее муж священник Николай Щеголев занял место священника после Ивана Саввича в с. Пониковце. Как видим из этого письма, даже из Иерусалима, где члены миссии были весьма ограничены в средствах, иеромонах Феофан нашел возможность помочь овдовевшей двоюродной сестре.
Мужчины в роду Говоровых рано умирали, оставались сироты и вдовы с детьми. Так случилось и с двумя братьями святителя. Жена старшего брата Ивана Васильевича Говорова, священника с. Вышнее Ольшаное Ливенского уезда, умерла раньше мужа. После смерти Ивана Васильевича (ранее 1844 г.) остались круглые сироты Дарья, Ирина и сын Иван.
Дарья Ивановна впоследствии вышла замуж за Евграфа Николаевича Острогорского, служившего священником в том же с. Вышнее Ольшаное после смерти младшего брата Феофана – Гавриила Васильевича Говорова.
Ирина Ивановна была замужем за дьяконом села Успенское Медвежье Ливенского уезда Василием Афанасьевичем Орловым (1834 – 11.4.1885).
В семье потомков Ирины Ивановны и Василия Афанасьевича Орловых-Сильвестровых хранились 6 писем святителя Феофана. К сожалению, ныне оригиналы утрачены. 2 письма из них относятся к 1859–1863 гг, подписаны «Феофанъ Еп. Тамбовский», остальные написаны в 1870-х гг. Письма полны заботы о семье племянницы, практически в каждое вложена какая-то сумма денег.
«25 Июля.......
Дорогие мои -
Василий Афанасьевич и Ирина Ивановна.
Бог в помощь. Услышав, что у Вас случилась небольшая беда, посылаю Вам сто рублей серебром. Господь да благословит Вас счастьем и довольствием. Мира Вам желаю. <…>
Феофан Еп. Тамбовский» [2].
«24 Мая......
Бог в помощь! Спасайтесь!
Слышу, что вы загадываете строиться. Добре! Помоги Вам Господи! Вот Вам небольшое пособие – 150 р. Прошу принять. Благослови Господи миром Вас – домашним и внешним – молиться о сем надо и с своей стороны все употреблять к сохранению добрых отношений. А других судит Бог. Только нам не быть виноватыми – скорбно? Да кто живет без скорбей?
Поклонитесь всем знакомым.
О получении известите.
Благослови Вас Господи великим благословением.
Феофан Е. Тамбовский» [3].
По сведениям потомков, Ирина Ивановна умерла, не дожив до 30-летия. Остался вдовец-дьякон с 4 детьми: Феофаном, близнецами Петром 1-ым и Петром 2-ым и младшей дочерью Александрой.
В семейном архиве Сильвестровых сохранился уникальный документ – черновик письма дьякона Василия Орлова к дяде его покойной жены – епископу Феофану. Нам известны ответы святителя на многочисленные просьбы о помощи, но сами письма-просьбы не сохранились. Смеем думать, что остальные письма просителей могли быть похожи на ниже приводимый пронзительный документ эпохи (орфография оригинала сохранена)[4].
«Ваше Преосвященство,
Милостивейший Архипастырь!
Две причины, по которым я осмеливаюсь утруждать Ваше Преосвященство настоящим письмом: одна, как побудительная – это трудные обстоятельства моей настоящей жизни, – другая, как уполномачивающая меня на это письмо, это родство, коим я связан с Вашим Преосвященством чрез покойную жену мою Ирину Ивановну. Трудныя обстоятельства жизни, как побудительная причина к написанию этого письма, состоят в следующем: по смерти жены моей осталось четверо детей – дочь и три сына. По священному долгу отца, обязаннаго заботиться о воспитании своих детей, я в настоящее время определил всех своих сыновей – двух Петров и Феофана – в Орловское духовное училище и содержу их на собственные средства без всякого вспомоществования со стороны училищной казенной суммы. По причине слишком высокой ценности на все жизненные продукты мне обходится содержание сыновей моих около 30-ти руб.сер. в месяц, не касаясь одежды и обуви, каковая сумма сверх сил и средств моих, сумма, превосходящая мои денежныя доходы. Ибо я получаю в хороший год – 100, а на детей требуется не менее 300 руб. серебром в год. Нынешнее лето особенно неудачно произрастанием разных продуктов, так что я остаюсь почти без средств к содержанию моих детей в Орловском училище. Теперь мои вопиющия нужды очевидны для Вас, а из сего и цель этого письма высказывается сама собой. Я дерзаю безпокоить Ваше Преосвященство моею покорнейшею просьбою о возможном вспомоществовании со стороны Вашей Особы моим детям. Соблаговолите, Преосвященный Владыко, насколько возможно, обеспечить материальный быт моих сыновей, нуждающихся в образовании; ибо я собственными средствами, особенно в настоящее время, никак не могу содержать детей своих, а без средств, как известно, не достигается никакая цель, а, следовательно, и образование моих детей, соответствующем их назначения. Ввиду проникновения образования между низшими слоями нашего общества, ввиду тех требований Правительства, которыми современное монашество вызывается на большия и большия подвиги на образование более капитальное и основательное, какими глазами буду глядеть на детей своих, если по недостатку средств, принужден буду прекратить их учение – единственное средство для детей духовного звания достигнуть какого-нибудь блага. Стыдно будет мне перед простолюдинами, отдающими своих детей в школы, стыдно будет перед Правительством, которое постоянно заботится о мерах к возвышению уровня образования наших детей. Преосвященный Владыко! Эти-то высказанные мною условия современной жизни нашей, и в частности моей, заставляют меня прибегнуть к Вам, как единственному высокому родственнику, с мольбою о воспомоществовании, чем заставите меня вечно молить за Вас, как за благодетеля, небесного Мздовоздаятеля.»
По времени написания оно должно относиться к началу 70-х годов, поскольку ответные письма Феофана датированы 1873–75 годами и далее вплоть до 77-го года.
Святитель не оставлял без помощи вдовца-дьякона: писал, высылал деньги, помогал подробными советами в воспитании детей, писал прошения к начальствующим в учебные заведения. Не уставал напоминать, что дочь тоже нельзя оставлять без образования:
«23 Мая 73.
Милость Божия буди с Вами!
Детей опять перевели в Ливны. Доехали ничего. Содержите, как сможете – тут ближе, сами посмотрите. О дочери хлопочите, чтобы приняли в училище со взносом. Я буду высылать прямо в училище сколько следует погодично или по полугодично – как они попросят. При сем посылаю вам 25 р. Ваш богомолец Еп. Феофан»[5].
«30 Генваря 75.
Хорошо делаете Вы, что имеете попечение о воспитании детей своих. Теперь Вам на то только и жить. Буду помогать Вам в этом деле и я понемногу. В настоящее время посылаю Вам 50 р. В сентябре еще могу прислать. Позаботьтесь приискать квартиру поисправнее – и надзор и руководство таким устройте, чтоб все шло успешнее. …
Деткам всем Божье благословенье. Желаю им успехов... И дочь-то не надо бросать»[6].
Племянницы святителя Феофана (будем так для краткости именовать всех родственных ему девочек, девушек, взрослых женщин) были дочерьми священнослужителей, и, как правило, оставались в этом же сословии всю жизнь.
Все знают, насколько велика роль женщины в семье, особенно в семье священнослужителя. Дети священно- церковнослужителей становились, в массе, служителями церкви и от того, какими вырастут эти дети, во многом зависело и состояние церкви. Специфика же служебных нагрузок такова, что часто отца не бывало дома от зари до зари, и вся тяжесть не только домашних работ, но и воспитания, начального образования детей ложилась на плечи матерей. Материальное состояние священника и причта сильно зависело от достаточности прихода, местного помещика и пр. Подавляющее большинство русских людей XIX в. было озабочено добыванием куска хлеба, а духовенство должно было еще изыскивать средства на обучение сыновей и дочерей. В клировых ведомостях, например, у детей священнослужителей был специальный пункт: обучен ли читать и писать, это касалось и девочек.
Святитель Феофан прекрасно понимал всю важность образования и воспитания девочек-девушек, вообще, и своих племянниц тоже.
В управляемых им епархиях открывались училища для «красавиц» (так обычно он называл всех девочек и девушек) из духовенства. В епархиальных училищах девочек приучали, прежде всего, к повседневной культуре, гигиене. Кроме образовательных предметов, были уроки домоводства, в частности, курсы кройки и шитья мужской, женской и детской одежды, художественной штопки.
В приведенных выше письмах епископ Феофан настаивает, чтобы Александра Орлова училась в епархиальном училище, сам берется оплачивать это обучение. Впоследствии, когда Александра Васильевна стала женой священника Григория Сильвестрова и матерью многочисленного семейства, все полученные ею знания, несомненно, нашли применение. Дети выросли культурными, воспитанными и успешными. Потомство этой семьи живо и в наши дни, среди них священники, ученые, дипломаты.
Вот еще племянницы – сироты, в судьбе которых Феофан принимал самое деятельное участие.
Дочь старшей сестры Любови Васильевны – Александра Владимировна Макринова вышла замуж за дьякона Елецкого Вознесенского собора Петра Тимофеевича Рязанова, в семье было 2 дочери: Ольга и Серафима (род. 1872 г.). Отец Петр умер от чахотки 8 июня 1874 года, его жена Александра Владимировна умерла в июле 1886 г., остались две дочери, младшей в это время не исполнилось еще 14 лет.
Письмо епископа Феофана от 15 июля 1886г.:
«…Племянница больная, что в Ельце, умерла. Две девочки остались. Старшая отучилась и дает уроки – но ей нет, кажется, еще 20 лет. Младшая учится, великолепно. Найдут ли какую старицу для житья с ними?! …»[7]
Починка дома девушек Рязановых в Ельце – тема нескольких писем святителя в 1880-е гг.
Письмо от 1 июня 1887 года.
«Милость Божия буди с Вами! Вы писали как-то о поправке дома сирот Рязановых. Что же? Вот каникулы. Можно бы приступить. Мне пришло в голову, что так-как хаты их холодноваты, то не лучше ли всего обложить их дом кирпичем… Сколько это будет стоить?... Я думаю, что могу с этим управиться. Если Вы находите это нужным и исполнимым и приступайте. Только известите, сколько обойдется, что бы мне приготовить денег. Если не видали, как это делается, – распросите. И потом когда станут работать, устройте присмотр за работою. Внутри же оставьте стены как есть. Это здоровей. У меня хаты внутри бревна открыты, а снаружи обложены кирпичем… и прекрасно. И печи переложите, если нужно…. Благослови Вас Господи с семьею своею… и сирот. Спасайтесь! Ваш доброхот Е. Феофан.
P.S. Если придется продать дом, эта поправка не умалит его ценности. Мудрено, чтобы продать и купить сошлось в одно время… но присматривайтесь!
1 июня 1887 года.»[8]
Письмо от 9 июля 1887 года:
«Милость Божия буди с Вами!
Писал я Вам о поновлении дома сирот Елецких Ольги и Серафимы… и все ждал Вашего уведомления, сколько потребуется денег, Имея теперь в руках деньги… и боясь промотать их посылаю Вам для означенной цели сто руб<лей> Если недостаточно, пишите и еще пришлю. Если соберетесь обложить дом кирпичем, что очень желательно, то надо присмотреть за работами, потому что мастера без надзора могут так смастерить, что эта обложка будет хуже обивки дома тесом.
Как работа эта наружная, то она может производиться и по прекращении каникул… хоть и сентября захватит. …
Благослови Вас Господи Ваш доброхот Е. Феофан. 9 июля 1887 года.»[9]
Но не только состояния дома беспокоило преосвященного, не отпускала забота о том, как сложится жизнь этих девушек. Епископ настойчиво им пишет, посылает деньги, дает профессиональные советы по вопросам преподавания, обсуждает варианты будущей жизни.
«… Ольга Петровна отказалась от замужества, а Серафима как думает не хочет ли она в диаконицы, как другия, чтобы потом и попадьею быть. Если хочет, так Вы там… и Ольга Петровна распространили бы слух, что у ней приданое есть…
Спасайтесь! Е. Феофан.
P.S. Впрочем, если и Серафима не хочет замуж, то это лучше.
Думаю, что если выходить, то лучше за духовнаго… хорошего»[10].
Письмо от 12 января 1893 г.
«Милость Божия буди с Вами! Очень рад, что Серафима поднялась. … Вот еще что желаю знать, как Серафима думает устроить свою жизнь. Вы остаетесь безбрачною… И это очень хорошо, когда здоровья мало. А Серафима как? Если она желает семейно, то как? Желает ли за духовного выёти. Для нас эта жизнь знакомая. Если да, то надо бы подыскать какого-либо из хороших студентов семинарии, … чтобы достоин был священнического места, послужить немного диаконом… или как у Вас там это бывает. Пусть Серафима выскажет откровенно свою мысль. Мне ее жаль… Там в школе духота ее задушит. Помоги ей Господи! Благослови Вас Господи! Спасайтесь! Е. Феофан» [11].
К сожалению, нам неизвестно, как сложилась дальнейшая жизнь Серафимы Петровны Рязановой. В «Памятной книжке Орловской губернии на 1898 г.» она показана учительницей 4-го мужского приходского училища, в «Памятной книжке Орловской губернии на 1917 г.» ее имя не упоминается.
Ее старшая сестра Ольга Петровна Рязанова, судя по печатным источникам, преподавала в учебных заведениях города Ельца вплоть до революции.В «Памятной книжке Орловской губернии на 1898 г.» она показана служащей надзирательницей в Елецкой женской гимназии, на 1917 г. – также служащей надзирательницей в Елецкой женской гимназии на Манежной улице, проживала по адресу: дом Алексеева, угол Покровской улицы.
Письмо от 15 декабря 1893 года (Ольге Петровне Рязановой).
«Милость Божия буди с Вами!
Посылаю Вам к празднику 100 р<ублей>. Прошу распорядить. Вам с Серафимою 30 р<ублей>, Алек<сандре> Егоров<не> 20 р<ублей>, Татиане Владимировне с Алек<сандрой> Степ<ановной> 50 р<ублей>.
В Казаки что-то еще требуется для парубка не помню, сколько. Пусть напишут. Туда были посланы деньги ноября 1-го и ноября 30-го о получении не извещают. Чего ради? Уже здоровы ли там?!
Благослови Вас Господи! Спасайтесь! Е. Феофан.
15 дек<абря> <18>93 г<ода>[12]».
Обратим внимание на дату этого письма – до кончины святителя оставалось 24 дня. Забота о племянницах, об их судьбах не оставляла святителя Феофана, несмотря на болезни и трудности последних дней жизни.
[1] Письмо иеромонаха Феофана (Говорова) к Одесскому протоиерею Серафиму Антонов. Серафимову // Душеполезное чтение-1905. Ч. 1.С.148–149.
[2] Семейный архив Сильвестровых.
[3] Там же.
[4] Там же.
[5] Семейный архив Сильвестровых.
[6] Там же.
[7] Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника: Собрание писем. Вып. VI. Изд. Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря и изд-ва «Паломник», 1994. С. 131.
[8] ИР НБУ 160 N1968. Письма преосв. Феофана. Копия. Лл. 2–2 об.
[9] ИР НБУ 160 N1968. Письма преосв. Феофана. Копия. л. 2 об.
[10] ИР НБУ. Ф.160. Ед. хр.1971. Л. 2-2об.
[11]ИР НБУ. Ф.160. Ед. хр.1971. Л. 2.
[12]ИР НБУ 160 N1968. Л. 8об.–9 (копия).