Лукьянова А.Е.
член Историко-родословного общества,
действительный член Русского генеалогического общества

Екатерина Арнольди – прототип главной героини книги
«Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться»

Сборник писем «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться» – одно из самых известных и любимых народом произведений святителя Феофана Затворника, которое основано на переписке с несколькими адресатами, крайне законспирированными. Долгое время считалось, что эти письма адресованы княгине Пелагее Сергеевне Лукомской, близкой духовной дочери святителя. Только один раз, в письме к протоиерею В.П. Нечаеву от 8 июля 1877 года Святитель проговорился, что адресат – Арнольди. В этом письме он предлагает к публикации письмо дочери о смерти матери: «Напечатайте, пожалуйста... Мне думается, чтение его будет назидательно... Я спросил, согласны ли дочь и отец на напечатание... не возражали, но просили скрыть имена. Если Вас самих разбирает любопытство, то скажу, что это мать того семейства, куда Вы отвозили, кажется, послание к Галатам... А<рнольд>и... Но другим никому не сказывайте... Потрудитесь повелеть сделать десятка два оттисков или и побольше. Это в утешение писавшей красавицы... К ней писано много... и вот я по случаю сего печатания завел речь, чтобы она прислала все писанное... если цело... для печати. Когда пришлет, пересмотрю, и думаю состряпать подробное руководство... если, конечно, не помешает леность. В письмах княгине... уже мало того, что прямо относится к духовной жизни... но и там выберу, что можно... Потерпите. <…>

При печатании письма и намека не делайте, что от меня сообщено..., а просто означьте – сообщено... Кому нужда знать, от кого и как! Все семейство теперь не в Москве уже, а переехало в деревню свою – там, где-то к Саратову. А умерла почившая в Москве. И она в деревню перевезена».

Из переписки было установлено: Арнольди Александр Александрович жил в 1875 г. в Москве по адресу: Смоленский б-р дом Шнейдера на углу Неопалимовского и Трубного переулков. Это и стало исходными данными нашего исследования.

Работы велись в РГИА (СПб), московских архивах ЦИАМ, РГВИА, и в ГАТО.

Оказалось, что в Москве в середине 1870-х – 1882 гг. было 2 домовладельца по фамилии Шнейдер – коллежский советник Фёдор Данилович Шнейдер, врач при больнице пансиона 1-й Гражданской гимназии у Пречистенских ворот и коллежская советница Александра Николаевна Шнейдер (жена или вдова сына Ф.Д. Шнейдера). Оба владели домами во 2-м участке Хамовнической части, причём дом А.Н. Шнейдер ранее принадлежал её свёкру Ф.Д. Шнейдеру. Оба дома находились в Малом Трубном переулке, но на разных сторонах. Малый Трубный переулок проходил (и проходит) от Долгого переулка до Неопалимовского переулка.

Из «Дела … о внесении в 3-ю часть родословной книги … Фёдора Даниловича Шнейдера с семейством», видно, что многочисленные взрослые дети Ф.Д. Шнейдера от 1-го брака были православными. Проживая в Хамовнической части (не указано, в каком из 2-х домов Шнейдер), они венчались и крестили своих детей в 2-х храмах: Неопалимой купины (Неопалимовской) близ Девичьего поля и в Знаменской церкви в Зубове (Знаменской близ Девичьего поля)

Ф.Д. Шнейдер был известным московским врачом и пользовал больных на дому. Мы предположили, что мать семьи Арнольди могла скончаться, именно в доме Ф.Д. Шнейдера и её смерть могла быть зафиксирована в метрических книгах одной из этих церквей. Были просмотрены метрические книги Знаменской близ Девичьего поля (в Зубове) церкви за 1873–1877 гг. Выявлена единственная запись с упоминанием фамилии Арнольди: запись о смерти от чахотки 22 мая 1877 г. жены отставного подполковника Елизаветы Алексеевны Арнольди, 50 лет, с пометкой: погребена Тамбовской губернии Кирсановского уезда в селе Вельможине.

Узнав место погребения Елизаветы Алексеевны Арнольди – село Вельможино Кирсановского уезда Тамбовской губернии, мы установили, что оно перешло в собственность Арнольди, как приданое Екатерины Васильевны Арнольди, урождённой Недобровой (именно так произносилась фамилия в начале и середине XIX века).

После работ в ГАТО и с мемуарной литературой («Воспоминания» А.П. Беляева и «Воспоминания» А.О. Смирновой-Россет) восстанавливается, с известными пробелами, история семьи Арнольди – Недобровых.

Об этой семье известно следующее.

У Карла Федоровича Арнольди, лютеранина, генерал-майора, из Курляндских дворян (некоторые утверждали, что он рижский мещанин Арнольд), и его жены Устиньи Андреевны, также лютеранки, было не менее 7 сыновей (знаем имена только 6) и сколько-то дочерей:

– Иван (27.12.1780 – 11.10.1860), отчим А.О. Смирновой-Россет
– Александр (1782) Тамбовский, затем Минский вице-губернатор
– Иосиф (1791)
– Петр (+1855), генерал-майор
– Павел, генерал-майор
– Юрий Карлович Арнольд (Арнольди) (1811–1898), композитор и музыкальный теоретик
– Мария

Нас интересует Александр Карлович. Все мемуаристы пишут о нем с теплотой и уважением. Его зять, декабрист Беляев, отмечает: «Благородство, честность, бескорыстие – девиз их рода».

Первым браком Александр Карлович был женат на девице Молчановой. Восемь их детей умерли от скарлатины в течение месяца, вслед за детьми от горя преставилась и жена.

Вторым браком Александр Карлович был женат на дочери генерала Василия Александровича Недоброва – Екатерине Васильевне. От этого брака было не менее 12 детей. Родители Екатерины Василий Александрович и Варвара Александровна (черкесского рода) Недобровы. Частыми гостями Васильевки были Боратынские, проживавшие в том же уезде, в усадьбе Мара – «приюте младенческих годов» поэта Е.А. Боратынского. На протяжении десятков лет они не только дружили с Недоброво, но и роднились с ними. Эта дружественная связь началась со старших поколений, у которых было много общего: главы обеих семей (генералы В.А. Недоброво и А.А. Боратынский, отец поэта) начинали службу в Гатчине, затем служили при дворе Павла I; их жены после окончания Смольного института были фрейлинами императрицы Марии Федоровны; обе семьи после отставки мужей поселились в Тамбовской губернии, где стали строить усадьбы и заниматься хозяйством. Дети Недоброво и Боратынских вместе взрослели, справляли именины и свадьбы. По свидетельству Смирновой-Россет, в 1817 г. в имении В.А. Недоброва Васильевке воспитывались мальчики Боратынские, к нему же поместил Александр Карлович и пасынков своего брата Ивана – Россетов: Александру и ее старших братьев. Позднее, в 1838 г. сын генерала Недоброва Павел Васильевич женился на двоюродной сестре поэта Е.А. Боратынского – вдове Елизавете Ивановне Кугушевой (урожденной Панчулидзевой), которая приходилась двоюродной сестрой Надежде Ильиничне Кугушевой (ур. Боратынской), духовной дочери и корреспонденту Свт. Феофана.

Старший сын Александра Карловича – Александр (13.8.1819, г.Тамбов – 21.09.1880, Вельможино) служил в Тверском, затем в 3-м Драгунском Новороссийском полке. После Крымской войны вышел в отставку в чине подполковника, затем управлял тульскими имениями Эммануила Дмитриевича Нарышкина.

Таким образом, мы видим тесный круг людей, соприкасавшихся тем или иным образом со святителем Феофаном. Через 150 лет трудно понять и прояснить эти родственно-дружеские связи, бывшие очевидными современникам.

Дочь Александра Карловича Арнольди и, соответственно, сестра Александра Александровича Арнольди – Елизавета Александровна, стала с 17.02.1856 г. второй женой декабриста Александра Петровича Беляева (1803–1887). Беляев оставил интереснейшие «Воспоминания», во второй части этой книги в главах XIII и XIV описана семья Арнольди. Процитируем воспоминания Беляева, труд которого явился великолепным подспорьем в работе. «Брат жены (Александр Александрович) … был молодец собой, очень красив, высокого роста, стройный и решительного характера человек, обладавший увлекательным даром слова … Благороднейших и честных правил, он обладал необыкновенною добротою сердца».

Александр Александрович женился на Елизавете Алексеевне Броневской (15.05.1826 – 22.05.1877), дочери прокурора области Войска Донского Алексея Богдановича Броневского (1790) и Варвары Васильевны Тулиновой. «Елизавета Алексеевна … была одна из тех прекрасных, кротких и любящих душ, какие нечасто встречаются в жизни. Прекрасно воспитанная в родственном доме Т(Тулиновых), с двоюродной сестрой своей, впоследствии графиней Толстой, женой бывшего министра почт. (Елизавета Васильевна, 1826 – 1870, дочь Василия Васильевича Тулинова мл., с 1844 г. жена Ивана Матвеевича Толстого) … она еще в детстве лишилась матери, отец же, А.Б. Броневский, занимал разные служебные должности и одно время служил при Аракчееве, но немного, так как был самых благородных правил и возвышенного образа мыслей. … была очень умна, образованна и чрезвычайно приятна. Она была подвержена иногда меланхолии, но когда была весела, то своим остроумием, несколько поэтичным, всем сообщала свою веселость. По доброте сердца она не отказывала никому из требующих ее помощи, но всегда скрывала свои добрые дела, которым я нечаянно был свидетелем. Редкая мать семейства, самых возвышенных и строгих правил, она старалась передать все благородное и прекрасное детям, которых безмерно любила».)

У Елизаветы Алексеевны было 4 сына и 2 дочери:

– Алексей (07.11.1848) умер в молодых годах
– Екатерина (21.10.1851)
– Александр (23.11.1853 – 1894)
– Аркадий (10.02.1857)
– Лидия (18.05.1861 – 21.03.1904)
– Сергей (92.03.1866)

Безусловно, корреспондентом святителя Феофана, к которому он написал массу писем к 1877 году, могла быть только Екатерина Александровна. Лидия, по молодости, на эту роль не подходит. Правильность наших выводов, сделанных на основе анализа архивных документов, подтверждает современник девушек – А.П. Беляев: «… старшая (из дочерей) была и есть ее (матери) портрет, который и постараюсь набросать. Прелестная собой, с правильными чертами лица, с чудными черными выразительными глазами, роскошными черными волосами, хотя небольшого роста, но превосходно сложенная, грациозная, живая в детстве, а потом серьезная и, надо прибавить, очень умная и мыслящая головка, она была бы красой всякого семейства, и отец ее очень верно назвал ее перлом семейства. Прекрасно воспитанная добродетельною матерью, она очень образованна и начитанна. Она, ко всему этому, была одарена восхитительным голосом, и с детства еще всегда пела, так что я называл ее нашим соловушком. Все вкусы ее с детства показывали ее нежное любящее сердце. Она особенно любила голубей, и отец доставал ей самых красивых и редких пород; под ее покровительством жили и благоденствовали и песцы, и кролики, и сурки, и она всех сама кормила; пара канареек производили у нее в клетке крошечных своих птенцов, которыми она любовалась. Позже ее отправили в Москву, где она училась музыке и пению, сперва у m-me Оноре, а потом усовершенствовалась у Гальвано. Голос ее был прекрасно обработан и кроме искусства, превосходной манеры и вкуса, что не многим дается, он был так симпатичен, что проникал в самую глубину сердца. Назвав ее перлом семьи, отец не ошибся. Детские ее привязанности к маленьким животным перешли на любовь к человечеству и ко всему прекрасному и возвышенному. Живши в деревне, она, по советам доктора, лечила больных, сама перевязывала раны, и все болящие шли прямо к ней, не ожидая доктора; она учила крестьянских детей, что делала и юная сестра ее, по ее примеру, … жила и живет для одного добра, и всякая похвала, от кого бы то ни было, ее глубоко огорчает. Она тиха, кротка по правилам, хотя очень пылкого и горячего характера; я не слыхал, чтобы она в спорах, каких-либо домашних столкновениях когда-нибудь возвысила голос, который, прибавлю, был удивительно мелодичен. Словом, если б она не была моей близкой родной и моим другом, я бы назвал ее идеальною. Она была любимицей моей жены, часто гащивала у нас, и потому я хорошо знал ее; несмотря на то, что она была красавица, замуж она не вышла, да, я думаю, она и не нашла б ы себе достойного. После смерти родителей она (Екатерина Александровна), как старшая, стала опекуншей младшего брата …, моего крестника; несчастные роды его матери … были причиной, что в детстве он был почти идиотом, но как она в детстве его была его учительницей, а после родителей воспитательницей и матерью, то Господь благословил ее нежные самоотверженные попечения: ребенок развивался и теперь уже стал юношею в нормальном состоянии».

Мы не нашли портретов этой замечательной девушки, но теперь, читая книгу «Что есть духовная жизнь …», можем себе ее представить, как она впитала в свою душу и неукоснительно претворила в жизнь наставления, даваемые ей святителем Феофаном. Дай, Бог, и нам с такой же ревностью следовать советам святителя!