Свирин Анатолий Николаевич,
кандидат технических наук,
преподаватель Российской академии образования

 О проекте создания исправительных монастырей в 60-е годы XIX века

Использование монастырей в пенитенциарных целях, то есть как мест наказания и исправления преступников и нарушителей общественного порядка, было распространенным явлением во многих странах, в том числе и в России. До конца XIX века Церковь сохраняла за собой право наказывать правонарушителей, используя по отношению к ним различные методы воздействия. Ссылка в монастырь на раскаяние и исправление принадлежала к одному из видов духовного наказания, активно назначавшегося духовными властями. Использовало ссылку и государство, законодательно оформив ее в XVIII веке.

Монастырские узники имели разный юридический статус. Необходимо проводить различие между посылаемыми в монастырь на тюремное заключение и направляемыми на епитимию, то есть на церковное покаяние, как формулировалось в уголовном и исправительном законодательстве XIX века.

В России издавна существовали монастырские тюрьмы. Некоторые монастыри служили местом отбывания тюремного наказания за преступления против веры. В монастырские тюрьмы обыкновенно помещались без суда, по решению Святейшего Синода или императора: проповедники раскола, закоренелые сектанты, опасные «вольнодумцы», самозванцы. В ряде случаев монастырскую ссылку можно рассматривать как форму внесудебной политической расправы со стороны монархической власти, но эти случаи были вне поля церковного права [1].

Узники монастырских тюрем содержались там десятки лет, а то и пожизненно. До начала XX века существовало 20 мужских и 10 женских монастырей, служивших тюрьмами. Местами заключения в монастыре служили как монашеские кельи обычного типа, так и казематы внутри монастырских стен, в подвалах, а также специально оборудованные тюремные здания. Начальником монастырской тюрьмы являлся настоятель монастыря, а монахи привлекались к сторожевой охране узников. Полагалась и военная охрана. Самыми известными мужскими монастырями были: Соловецкий, Кирилло-Белозерский, Спасо-Евфимьевский в Суздале, а женскими: Покровский и Ризоположенский в Суздале, Ивановский и Новодевичий в Москве.

Режим содержания в монастырских тюрьмах устанавливался инструкцией, посылаемой настоятелю монастыря о каждом узнике. Единственным условием освобождения являлось отречение от своих заблуждений. Но это случалось редко. Нераскаявшиеся арестанты заканчивали жизнь в монастырской тюрьме. Хоронили таких узников на особых кладбищах за монастырской стеной без церковных обрядов.

Монастырские тюрьмы были упразднены в 1905 году, хотя количество узников к началу XX века сильно сократилось, а некоторые монастырские тюрьмы к моменту упразднения были пусты [2].

Кроме узников тюрем, в монастырях отбывали особое наказание – церковное покаяние – так называемые епитимийники. Они направлялись в монастыри за другие проступки, на меньшие сроки и имели иной режим содержания.

Согласно Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, церковное покаяние назначалось в следующих случаях [3]:

1) Если статьи Уложения не содержали уголовной санкции, ограничиваясь отсылкой виновных к церковному суду:

– уклонение от исполнения уставов Церкви со стороны новообращённых в Православную веру;

– приверженность иноверческим обычаям;

– уклонение от исповеди и причащения;

– неприведение родителями к исповеди детей;

– неправильное лечение с нанесением тяжкого вреда здоровью или с летальным исходом;

– оставление погибающего без помощи;

– противозаконное сожительство;

– случайное причинение смерти;

– покушение на самоубийство;

2) Кроме этого, в случаях уголовной ответственности:

– прерывание богослужения побоями или насильственными действиями в отношении священнослужителей;

– превышение пределов необходимой обороны, приведшее к смерти;

– двоебрачие;

– вступление в четвёртый брак;

– вступление в брак с нехристианином;

– похищение замужней женщины;

– нанесение увечий супругу или супруге;

– принуждение родителями детей к вступлению в брак;

– принуждение родителями детей к вступлению в монашество;

– прелюбодеяние, а также ряд других противозаконных действий.

К церковному покаянию приговаривались также все ссылаемые в Сибирь.

Российские законоуложения XIX века предусматривали различные виды церковного покаяния. Одной из форм церковного покаяния было открытое церковное покаяние (публичное). Наказанию этому придавался тот смысл, что оскорбивший своими деяниями благочестивое чувство христиан должен был доставить публичное удовлетворение этому чувству присутствующим при богослужении [4].

Другой формой церковного покаяния была епитимия: домашняя или монастырская. Осуждаемый на домашнюю епитимию оставался на прежнем месте жительства под присмотром духовника. Монастырская епитимия (называвшаяся также подначальной) означала пребывание в монастыре «под началом».

Несмотря на такое многообразие форм церковного наказания часто церковные суды отправляли на покаяние в монастырь. В 1851 году в монастырях содержалось более 700 таких осуждённых светского звания. Во исправление такого положения указом от 11 июля 1851 года Святейший Синод предписал епархиальным архиереям:

– рассмотреть дела, по которым светские люди содержатся в монастырях под епитимией и, если не будет выявлено каких-либо особых условий, перевести таковых для церковного покаяния по месту жительства под надзор духовников;

– выявить раскаявшихся;

– впредь прибегать к покаянию в монастырях только в случае безуспешности данного наказания на местах или по особому составу преступления.

Надо принять во внимание, что в монастырях на покаянии содержалось ежегодно ещё около 300 духовных лиц. Таким образом, монастыри брали на себя бремя содержания около 1000 человек, находящихся на монастырской епитимии [5].

В начале 60-х годов XIX века возник проект создания епитимийных монастырей (называемых также исправительными), вместо того, чтобы содержать арестантов во всех монастырях подряд. На существование такого проекта указывают архивные документы.

Один из них связан с именем святителя Феофана в тот период, когда он возглавлял Тамбовскую архиерейскую кафедру. В Государственном архиве Тамбовской области сохранилось письмо из Тамбовской духовной консистории на имя благочинного монастырей архимандрита Феоктиста [6]. В этом письме сообщается об указе Святейшего Синода от 16июня 1860 года, «которым велено доставить а) сведения об одном мужеском и об одном женском Здешней Епархии, таких Монастырях, которые бы соответствовали условиям, изложенным в указе Св. Синода, для помещения в оные Монастыри различного рода епитимийцев и б) соображения об основаниях, на каких должна быть составлена инструкция для Настоятелей и Настоятельниц исправительных Монастырей, в которые предполагается помещать епитимийцев». В письме была процитирована резолюция Его Преосвященства «Санаксарский Монастырь для мужчин Епитимийцев можно указать» [7].

В Российском государственном историческом архиве в фонде митрополита Московского Филарета (Дроздова) находится его записка «О проэкте исправительных монастырей». Эти рукописные замечания, составленные в 1861 году, проливают свет на детали проекта и отражают мнение митрополита Филарета по многим вопросам прохождения епитимии в монастыре [8].

– О выборе монастырей:

Чтобы помещения посылаемых в монастырь отделены были от братских келий, имели особые дворы, и заключаемые не могли иметь свободного общения с братиею и людьми посторонними,— Сему едва ли может удовлетворить какой монастырь, кроме Кирилова [9]<…>

Что, есть места в Никандровой обители [10], как в Кириловской, нашлись отдельные здания и местность для заключаемых?— тогда представлял не препятствий, а удобств.

Тот же вопрос не может ли быть обращен и к некоторым другим обителям?

– О распорядке дня епитимийцев в монастыре:

Есть ли к 10 часам занятий для заключаемых в монастырь присовокупить три часа для утрени, полтора для литургии, час для вечерни, час для обеда и ужина, то не мало ли остается времени для келейной молитвы и для отдыха.

– О штате исправительных монастырей и материальных затратах:

На монастыри возлагаются бремена, которые бóльшая часть из оных едва ли могут понести. Например, для каких-нибудь десяти заключенных особая церковь, и следственно получили число служащих в оной. В женских монастырях два священника, и они ежедневно заняты служением ранней и поздней литургий. Кто же будет служить в церкви для эпитимок. <…>

Новые правила о замыкаемых в монастыри, с одной стороны, облегчают, а с другой стороны, налагают очень тяжкие обязанности. <…> Налог на монастыри для построения и содержания зданий будет тяжек.

Справедливо ли налагать на монастыри налог для того, чтобы имели где жить светские невольные убийцы, впадшие в раскол, блудницы и прелюбодеи, а также и лишенные сана?

– О месте прохождения епитимии:

Правило, чтобы посылать в монастырь только обвиненных по формальному следствию, несообразно с практикой. Например: священник пропивший свечные <деньги> правилом удаляется от священнослужения на шесть месяцев. Но это неудобно для прихода. Поэтому нужна краткая, но действительная для очищения и успокоения совести епитимия в монастыре. <…>

Чтобы лица светские совсем непосылаемы были в монастырь, и исправляли епитимию под смотрением духовного отца,— это для большей части таковых людей равняться будет уничтожению полезного действия епитимии. В монастыре позовут в церковь, и неудобно отказываться.

Священник приходский не имеет силы привести в действие епитимию, от исполнения которой обыкновенно отказываются разными предлогами. Нужно хоть кратковременное заключение в монастырь, чтобы епитимия подействовала на совесть невнимательного к себе (и себя предающего) грешника.

– О назначении наказания лицам светского звания:

По моему предположению, не без труда будет светскому суду разобрать, кого посылать в монастырь, кого нет. Удобно ли будет ему знать, кто из подсудимых внесет в монастырь соблазн и кощунство? Обличенный в прелюбодеянии станет благонадежный по исправлению грешник или безнадежный развратник?

Неудобнее было бы только дать монастырю и духовному начальству право, причиняющих соблазн в монастыре отсылать к светскому начальству для окончания епитимий в тюрьме или смирительном доме? <…>

О неисправляющихся считающимися светского звания доносить архиерею, и в то же время судебному следователю. Поэтому следователь придет и сделает, что ему вздумается, прежде архиерейского распоряжения; и дело может разрушиться.

– О назначении наказания духовным лицам:

Новость что требует внимания. Каких людей лишить духовного сана? Не таких ли, которых нет надежды исправить без лишения сана? Сообразно ли признанных безнадежными к исправлению посылать в монастырь для исправления. Не нужно ли их прямо удалять из духовного звания, с обязательством не жить 7 или 10 лет в епархии в которой служил в отвращение соблазна от их встречи, особенно с бывшими духовными детьми? Оторванные от прежних связей и знакомств, имея нужду доставать пропитание трудом <…>, будут иметь побуждение на исправление, нежели в монастыре с готовым жилищем, заготовленным столом, в готовой одежде?

Митрополит Филарет, таким образом, в своей записке отмечает:

– несомненную полезность прохождения монастырской епитимии, так как именно в монастыре можно было наладить дело исправления многих грешников;

– бесполезность и даже вред от нахождения в монастыре неисправимых с его точки зрения преступников;

– несовершенство установленных законом процедур направления в монастырь на церковное покаяние;

– наличие материальных проблем, связанных с содержанием монастырских епитимийников.

Количество осужденных лиц светского звания в монастырях уменьшалось. В 1864 году таковых было 266 человек, в 1865 году – 212, в 1866 году – 193.

18 марта 1868 года Святейший Синод издал новый указ, согласно которому было значительно сокращено количество статей, предполагающих заключение в монастырь светских лиц для церковного покаяния. Теперь этот список наказаний выглядел так [11]:

– вступление в брак без согласия родителей: мужчине – от 4 до 8 месяцев тюрьмы, женщине – от 4 до 8 месяцев монастыря.

– похищение замужней женщины: тюрьма от 4 до 8 месяцев, а согласившейся на похищение – монастырь от 4 до 8 месяцев;

– прелюбодеяние: от 4 до 8 месяцев монастыря или тюрьмы;

– кровосмешение, в зависимости от степени родства или своячества: от 4 месяцев монастыря до 6 лет Сибири с последующим пожизненным заключением в монастырь.

Проект создания особых монастырей для епитимийцев так и не был реализован повсеместно. Есть лишь разрозненные сведения об исполнении таковых функций некоторыми монастырями [12]. Среди причин неуспеха этого начинания можно указать следующие:

– Не имелось достаточного количества монастырей с подходящими для этих целей зданиями;

– Необходимость содержания отдельного штата священноцерковнослужителей для небольшого количества епитимийников;

– Этот проект не вписывался в общую тенденцию секуляризации законодательства, в частности, снижения роли монастырей в пенитенциарной системе;

– Отмечаемая многими исследователями недостаточность законодательной проработки разграничения светской и духовной власти в сфере исполнения наказаний [13].