Марина Ивановна Щербакова,
Заведующая Отделом русской классической литературы ИМЛИ РАН,
профессор, доктор филологических наук,
руководитель биографической группы Научно-редакционного совета
по подготовке Полного собрания творений святителя Феофана Затворника

Первый том Летописи жизни и трудов
святителя Феофана Затворника

Основанная на первоисточниках, «Летопись жизни и трудов святителя Феофана (Говорова), Затворника Вышенского» создана в традиции, хорошо известной и прекрасно разработанной светскими отечественными учеными. Это хронологический свод уникальных материалов и документов, почерпнутых из архивов, редких книжных и периодических изданий XIX века. Таким образом, она является надежной источниковедческой базой для дальнейших исследований. Это и глубокое, познавательное чтение о жизни выдающегося иерарха Русской Православной Церкви, о его творениях, соотнесенных с эпохой и ключевыми тенденциями времени. Наконец, «Летопись» — важный шаг к составлению научной биографии.

Среди русских духовных писателей святитель Феофан занимает первое место по масштабам своего наследия. Творения экзегетического, катехизического и аскетического характера, духовно-нравственные и гомилетические сочинения, публицистика, переводы творений св. отцов, письма преосвященного могут составить по подсчетам исследователей свыше 40 томов. Книги святителя Феофана выдерживали многократные прижизненные переиздания: «Письма о христианской жизни», «Начертание христианского нравоучения», «Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики», «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться?», «Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни», «Письма о духовной жизни», догматическое сочинение «Душа и Ангел — не тело, а дух». Свт. Феофан перевел многие аскетические и мистические сочинения, уделяя сугубое внимание творениям св. Пахомия, св. Василия Великого, св. Иоанна Кассиана, св. Венедикта, «Добротолюбию». Особо ценны его толкования Посланий св. апостола Павла, написанные в форме проповедей. В трудах святителя обобщен духовный опыт многих подвижников Церкви.

Литература о духовном наследии Феофана Затворника включает монографии, статьи и отдельные публикации, первые из которых появились уже при жизни преосвященного (П. И. Горский-Платонов, И. И. Дубасов, Н. И. Флоринский, И. С. Якимов и др.).

Блаженная кончина святителя Феофана была отмечена в печати множеством некрологов. В 1894 и в последующие годы воспоминания о нем ежемесячно появлялись в русских периодических изданиях: «Богословский вестник», «Вера и разум», «Владимирские епархиальные ведомости», «Душеполезное чтение», «Душеполезный собеседник», «Московские епархиальные ведомости», «Паломник», «Пастырский собеседник», «Православное обозрение», «Православный собеседник», «Прибавления к Церковным ведомостям», «Радость христианина», «Русский паломник», «Странник», «Тамбовские епархиальные ведомости», «Христианское чтение», «Церковный вестник», «Русский инок», «Воскресные чтения» и др. Вышли в свет драгоценные мемуары родных и близких: И. А. Крутикова, игумена Тихона (Цыпляковского), А. Г. Говорова, А. Покровского, М. И. Хитрова.

Редакции журналов обращались к читателям с просьбой присылать для публикации сохранившиеся у адресатов письма святителя Феофана. Значительная часть эпистолярного наследия, таким образом, сохранилась в опубликованном виде.

В это же время печатаются и первые серьезные аналитические исследования творений Феофана Затворника (И. Корсунский, И. Корольков, А. С. Ключарев, Е. Поселянин, И. Е. Троицкий, А. Н. Норцов, П. А. Смирнов, М. Ф. Таубе, Б. В. Титлинов, Ф. Титов, Н. Егоров, Н. Колосов, Н. Ф. Корякин и др.). Богословские труды святителя Феофана становятся предметом изучения в кандидатских и магистерских работах студентов духовных семинарий и академий. В послевоенные годы, с возобновлением работы духовных учебных заведений, эта тема также в числе наиболее распространенных.

1990-е гг. отмечены новой волной внимания к наследию преосвященного Феофана. Российские богословы и педагоги (О. Давыденков, Ш. А. Гумеров, А. Бобров, К. Жаринов Г. Зяблицев, В. А Беляева, Д. А. Саввушкин и др.) открыли современное звучание его творений, их актуальность для нашего времени.

Важной вехой в истории изучения наследия святителя Феофана стала магистерская диссертация архимандрита Георгия (Тертышникова) «Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении» (МДА, 1989). Это пятитомное фундаментальное исследование отличают строго документальная основа, глубокий богословский анализ и многоаспектность заявленной проблематики. Архимандриту Георгию (Тертышникову) удалось в полной мере подытожить сведения, которыми до него располагала церковная наука, и впервые ввести в научный обиход целые пласты новых материалов.

Между тем исторически сложившиеся обстоятельства советского периода истории России сковывали возможности полноценного масштабного научного изыскания. Истинный переворот в патрологии совершился в начале XXI в., когда был получен доступ к архивным фондам — прежде закрытым или находившимся вне поля зрения исследователей.

В период подготовки «Летописи» огромная работа была развернута в отечественных и зарубежных архивах. Первый том содержит документы пятнадцати архивохранилищ России, Украины, Афона. Это Государственный архив Российской Федерации, Архив внешней политики Российской империи, Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки, Российский государственный архив древних актов, Центральный исторический архив г. Москвы, Центральный государственный исторический архив и Российский государственный исторический архив в Санкт-Петербурге, архивы Российской академии наук — Рукописный отдел Пушкинского Дома и Кунсткамера, Государственный архив Орловской области, Национальный архив Республики Карелия в Петрозаводске, Центральный государственный исторический архив Украины и Институт рукописей Национальной библиотеки Украины в Киеве.

Подлинным открытием стали рукописи и документы, хранившиеся на Афоне в Русском Свято-Пантелеимоновом монастыре. Приобретение их у наследников преосвященного, казавшееся в 1896 г. утратой, по прошествии века обернулось полной сохранностью. И сегодня подлинные рукописи, черновые редакции и прижизненные копии, письма, документы ясно обозначили перед учеными горизонты новых возможностей текстологических исследований наследия Феофана Затворника Вышенского.

По количеству отмеченных фактов — немногим менее тысячи — первый том «Летописи» уже превзошел имеющиеся издания, посвященные наследию святителя Феофана. Две трети из них стали известны исключительно по архивным документам и впервые вводятся в научный оборот, что объясняет включение их в «Летопись» в полном виде.

В разные годы жизнь святителя Феофана была связана с Липецкой и Орловской землей, Киевской духовной академией и Киево-Печерской Лаврой, с Петербургской духовной академией, Олонецкой духовной семинарией в Петрозаводске, с Русской духовной миссией в Иерусалиме, с лаврой преподобного Саввы в Палестине, с русским посольством в Константинополе, с Новгородом, Тамбовской и Владимирской епархиями. Каждый узел биографии святителя — тема самостоятельного исследования.

Впервые проведены генеалогические разыскания. Обнаруженная в архиве Русского Пантелеимонова монастыря на Афоне запись из метрической книги Владимирской церкви села Чернавска Елецкого уезда Орловской епархии положила конец спорам о дате рождения преосвященного. Теперь уверенно можно сказать: святитель Феофан родился 10 (23) января 1815 г. Выявлены исторические корни семьи — по линии отца, иерея Василия Тимофеевича Говорова, и матери, Татьяны Ивановны, урожденной Поповой. Это была священническая среда, чадолюбивые, духовно целомудренные и чистые семьи. Во многих подробностях восстановлен характер родственных связей преосвященного с братьями, сестрами, племянниками, их многодетными семьями, о духовном и телесном здоровье которых преосвященный Феофан не переставал заботиться до последних дней своей земной жизни. Письма к ним, прежде не атрибутированные в общем объеме эпистолярия, обрели значение достоверных источников; в них — повседневная жизнь русского провинциального духовенства, сельских православных приходов.

Биохронологический характер «Летописи» помогает выявлять истоки. Так, стало ясно, что решение студента Киевской духовной академии Егора Говорова принять постриг отчасти было связано со смертью родителей зимой 1838/1839гг. Тогда же закрепилось в его сердце убеждение, что «видимое бытие разделяется пространством, а невидимое сокращает разделение». Эта мысль стала коренной в антропологии святителя Феофана, в его учении о душе. Спустя сорок лет преосвященный писал: «Понимая так дело, я никогда на плачу и не горюю об умерших… Это со времени смерти батюшки и матушки. Они умерли через две недели друг от друга… Когда узнал об этом, какое налегло тяжелое и мрачное облако! Но в тот же момент пришли мысли немрачные и всю тьму разогнали. Утешился, и ни слезинки. Я верую, что это мне внушил Ангел-хранитель. С тех пор я делюсь этою верою со всеми».[1]

Впервые в единый блок собраны документы, относящиеся к монашескому постригу преосвященного Феофана, совершенному в Свято-Духовской церкви Киево-Братского монастыря ректором Киевской духовной академии архимандритом Иеремией (Соловьевым) 15 февраля 1841 г., в один день с Макарием (Булгаковым), впоследствии митрополитом Московским, и Михаилом (Монастыревым); а также документы о рукоположении в сан иеродьякона — в большом Успенском соборе Киево-Печерской лаврыи в сан иеромонаха— в Киево-Софийском соборе.

Образование, полученное преосвященным Феофаном в Ливенском училище (1823—1829), Орловской семинарии (1829—1837), Киевской духовной академии (1837—1841), формировалось под влиянием новой эпохи и смены общественных настроений, реорганизации российских духовных семинарий и епархиальных училищ. Устав духовных академий, составленный в 1807—1814 гг. при непосредственном активном участии святителя Московского Филарета (Дроздова), ясно определил переход Русской Православной Церкви к принципиально новому типу системы среднего и высшего духовного образования, к отказу от схоластики и латыни в преподавании богословских дисциплин. В «Летописи» впервые — на основании рукописных конспектов ведущих преподавателей, лекции которых посещал юноша Егор Говоров — представлены полные программы предметных курсов духовных образовательных учреждений России первой половиныXIX века: от догматического богословия и гомилетики до канонического права и патрологии. В разные годы наставниками будущего святителя Феофана былиИсидор (Никольский), впоследствии митрополит Новгородский, Санкт-Петербургский и Финляндский; Иннокентий (Борисов), ректор Киевской духовной академии, будущий святитель; Димитрий (Муретов), впоследствии архиепископ Херсонский иОдесский; доктор богословия протоиерей И. М. Скворцов, Е. А. Остромысленский, И. Г. Михневич, П. С. Авсенёв (впоследствии архимандрит Феофан), Я. К. Амфитеатров, В. П. Чехович и др. Ими была воспитана новая плеяда незаурядных богословов, составивших цвет русского православного духовенства второй половины XIX в.

В разделах «Летописи» 1829—1841 гг. собраны уникальные архивные материалы по истории духовного образования в России серединыXIX в. Из фонда Орловской духовной семинарии — учебные курсы словесности, философских и богословских наук; темы сочинений для учащихся. Из фонда Киевской духовной академии — содержание занятий высшего и низшего отделений по классам догматического, нравственного и сравнительного богословия, Св. Писания, Церковной истории, Церковного красноречия, истории философии, психологии, логики, всеобщей словесности, гражданской истории, физико-математических наук, иностранных языков (еврейского, греческого, французского, немецкого, польского). Здесь же разрядные списки с показанием способностей, прилежания и успехов учащихся, протокольные записи о состоявшихся экзаменах, ходе и порядке их проведения; списки студентов, особенно заслуживших похвалу «постоянно добрым поведением и усердными занятиями». Публикуемые в «Летописи» материалы, большинство которых вводится в научный оборот впервые, содержат документально подтвержденные сведения об истоках проповеднического мастерства святителя Феофана, его церковно-учительной системы и высокой духовности.

Объем программного материала в духовной академии, уровень требований убеждают не только в высоком качестве образования, но и в стремлении Русской Церкви восстановить преемственную связь со святоотеческой традицией, в утверждении деятельного христианства как важной цели внутреннего образования юношей.

Канва служебных назначений иеромонаха Феофана восстановлена по его послужным спискам из Российских и Украинских архивов: начальник Киево-Софийских духовных училищ, инспектор Новгородской духовной семинарии, Санкт-Петербургской духовной академии, член Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, ректор Олонецкой духовной семинарии, настоятель русской посольской церкви в Константинополе, ректор Санкт-Петербургской духовной академии…

«Летопись» дает возможность точно указать на географических картах России, Святой Земли и Европы места и даты служения и бывания преосвященного Феофана. Его присутствием отмечены Иерусалим, Вифлеем, Яффа, Константинополь, Александрия, Афины, Рим, Ватикан, Венеция, Флоренция, Вена, Варшава, Москва, Петербург, Киев, Одесса…«Летопись» обнаруживает и множество малозаметных, ранее не выявленных  точек. Так, 16 декабря 1849 г. на берегу Иордана, «над звучным течением его вод» иеромонах Феофан и игумен монастыря Саввы Освященного Иоасаф отслужили Литургию в присутствии А. Н. Муравьева, писавшего в «Письмах с Востока»: «Мы, все русские, составили хор, и давно не помню я столь торжественной Литургии, хотя и под открытым небом, и в чаще леса. Служба была полная Богоявленская».[2]

Более шести лет провел иеромонах Феофан на Святой Земле, однако до сих пор этот период оставался мало проясненным. Насколько сложно было первой Русской Духовной Миссии утверждать высоту и чистоту Православия, убеждают выявленные документы Архива внешней политики Российской Империи (АВПРИ), Центрального исторического архива в Москве (ЦИАМ), Российского исторического архива в Санкт-Петербурге (РГИА), Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ), Санкт-Петербургского филиала Архива Российской академии наук (СПБФ АРАН), Института рукописей Национальной библиотеки Украины. Преимущественно это служебные документы: регулярные отчеты главы Миссии архимандрита Порфирия (Успенского) и иеромонаха Феофана, их переписка с руководителями Азиатского департамента МИД Л. Г. Сенявиным и Я. А. Дашковым, русским консулом К. М. Базили, вице-консулом Н. С. Марабути, посланником В. П. Титовым. Из косвенных упоминаний, россыпи отдельных фактов, прямых признаний воссоздан широкий диапазон душевных состояний иеромонаха Феофана — от твердого и безотлагательного решения вернуться в Россию до полного погружения в переводы раннехристианских памятников, в изучение восточных и европейских языков, в занятия иконописью.

Рукописные черновики и копии составленных на Святой Земле переводов, а также отдельные упоминания и свидетельства о предпринятой в этот период работе иеромонаха Феофана дают бесценный материал для истории текста его более поздних творений.

С началом Крымской войны Русская духовная миссия должна была покинуть Иерусалим. Летом 1854 г. возвращались в Петербург через Италию. Восстановить итальянские маршруты оказалось возможным по путевым дневникам архимандрита Порфирий, которые он вел тщательно и подробно: Венеция, Падуя, Милан, Анкора, Рим. Пребывание в Риме завершилось аудиенцией у папы Римского Пия IX. Далее — Ливорно, Пиза, Флоренция, Генуя… Впечатления этого путешествия оставили несомненный след в жизни будущего святителя.

«Летопись» способна соединять разрозненные документы в единый исторический кадр. Так, в путевых дневниках архимандрита Порфирия есть запись о его кратком посещении Афин 21 мая 1854 г. — «для осмотра, хотя и беглого осмотра, тамошних пресловутых древностей»[3]; участие в этой поездке иеромонаха Феофана можно лишь предположить. Однако этот факт подтверждает другой документ — дневник архимандрита Антонина (Капустина), служившего в Афинах настоятелем русской посольской церкви: «Их было трое: о. Порфирий, о. Феофан и один студент с ними <…> Сколько ждал иерусалимлян… Увидел как во сне».[4]

Год службы в Константинополе (1856—1857) настоятелем русской посольской церкви оказался хотя и кратким, но значимым событием в жизни преосвященного Феофана. Это назначение было напрямую связано с греко-болгарской распрей. Архимандриту Феофану, как имевшему опыт общения с представителями Восточных Церквей, было поручено вникнуть в суть назревавшего конфликта. В «Летопись» включены уникальные архивные материалы — его объемные донесения о состоянии Православной Церкви на Востоке, о взаимных несогласиях двух единоверных народов, живших в пределах Османской империи; в них и сочувствие болгарскому народному движению, и попечение о единстве Православия. Впервые представлено дипломатическое окружение архимандрита Феофана, выявлены его церковно-общественные связи, обозначены первостепенные направления деятельности: укрепление на Востоке позиций Православия, противостояние католикам и пропаганде других вероисповеданий, распространение православной литературы, подготовка болгарских епископов, устройство для болгар школ и духовных училищ.

Дипломатическое окружение архимандрита Феофана в Константинополе составляли лица, много потрудившиеся на благо России. Возглавлял Миссию князь А. Б. Лобанов-Ростовский; генеральным консулом в Египте был Н. К. Гирс, впоследствии министр иностранных дел; младшим секретарем — Е. П. Новиков, ставший затем действительным тайным советником, послом России в Греции, Австрии и Османской империи, членом Государственного совета; обязанности помощника секретаря Миссии исполнял М. Ф. Бартоломей, впоследствии также действительный статский советник и посланник в США.

«Летопись» также выявила круг лиц, начало духовных связей с которыми было заложено именно в константинопольский период: обер-прокурор Св. Синода граф А. П. Толстой, кн. П. С. Лукомская, иеродиакон посольской церкви о. Акакий (Заклинский) — будущий епископ Енисейский и Красноярский. В это время интенсивнее становится переписка архимандрита Феофана с издателем журнала «Маяк» С. О. Бурачком и членами его семьи, знакомство с которыми состоялось ранее.

В жизни святителя Феофана его церковное служение органично перемежалось с педагогической стезей: ректор Киево-Софийских духовных училищ (1841), инспектор Новгородской семинарии(1843), инспектор Санк-Петербургской духовной академии (1845), ректор Олонецкой духовной семинарии (1855), ректор Санк-Петербургской духовной академии (1857). В существующих жизнеописаниях Феофана Затворника Вышенского эти периоды представлены, как правило, в общих чертах. В первом томе «Летописи» расширенный круг привлеченных источников обогатил историческую картину конкретными фактами. Так, в списках учившихся под началом архимандрита Феофана обнаружилось много имен выдающихся архиереев Русской Православной Церкви, богословов, педагогов, духовных писателей, государственных деятелей. В их числе Николай (Касаткин), впоследствии архиепископ Японский,Герасим (Добросердов), Гермоген (Добронравин), Тихон (Донебин), П. Ф. Ганкевич, М. Я. Морошкин, Л. А. Павловский, А. И. Романов, И. И. Сперанский, В. В. Никольский, В. А. Смарагдов, М. И. Боголюбов, В. Ф. Никитин, А. П. Щепин, В. В. Розен, А. Г. Вишняков… Со всем основанием можно утверждать, что в их заслугах перед Отечеством есть доля святителя Феофана.

В Новгородской духовной семинарии служение молодого иеромонаха Феофана протекало под сенью достопамятных имен не только митрополита Иова, братьев Лихудов, но и такого великого светильника Русской Церкви, как святитель Тихон Задонский — сугубо почитаемого святителем Феофаном на протяжении всей его жизни, с раннего детства. Включенные в «Летопись» фрагменты «Жития иже во святых отца нашего Тихона, епископа Воронежского, Задонского и всея России чудотворца» отчетливо оттеняют это духовное преемство.

Период ректорства в Олонецкой семинарии (Петрозаводск) наиболее подробно отражен в переписке архимандрита Феофана с епископами Аркадием (Федоровым) и Иеремией (Соловьевым), в его письмах к семье С. О. Бурачка. «Учеников числом мало (около 90) — и те небыстры. Корпуса семинарского нет. Библиотека достаточна. Страна дика. Кругом раскол. Город нешумен — верующ, но церквей мало»[5], — так описывал молодой ректор место своего нового назначения, отличавшееся от предыдущих невероятно широким диапазоном обязанностей и поручений: от строительства корпусов, составления учебных программ до энергичной противораскольнической работы. Данный раздел «Летописи» существенно дополняет историю Олонецкой семинарии.

В истории Санкт-Петербургской духовной академии ректура архимандрита Феофана является одной из важных страниц: она «свободно вздохнула от долгой и строгой дисциплины преосвященного Макария»[6].Научный авторитет Академии видимо возрос благодаря богословской и редакторской работе отце ректора как председателя учрежденного при Академии Комитета по переводу Священного Писания и как редактора академического журнала «Христианское чтение». Отеческое отношение к студентам в полной мере выразилось в заступничестве архимандрита Феофана перед митрополитом Григорием. Малоизвестные воспоминания Е. В. Барсова об этом остром моменте осени 1858 г. включены в «Летопись».

В непродолжительный петербургский период архимандрит Феофан произнес более двадцати Слов, проповедуя в Александро-Невской Лавре, в Исаакиевском соборе и других храмах Санкт-Петербурга в большие праздники и при громадном стечении народа. Особой книгой эти проповеди были изданы в 1859 г. В «Летопись» они вошли фрагментарно, под датами их произнесения.

При составлении «Летописи» трудоемким источником является русская периодическая печать XIX в.

Как правящий архиерей свт. Феофан был инициатором издания Тамбовских (с 1861) и Владимирских (с 1865) «Епархиальных ведомостей». Их страницы наполнены сообщениями об архипастырском служении преосвященного: поездки, службы, молебны, освящение храмов. Там же — первые публикации проповедей свт. Феофана, что очень важно для научного изучения его духовного наследия. «Епархиальные ведомости» выходили двумя книжками в месяц; и в каждой — не менее двух проповедей.

Епархиальные училища, в том числе для девиц духовного сословия, — еще один неоценимый результат архипастырского служения. «Летопись» воссоздает историю их создания, становления; прослежены судьбы «учащих и учащихся».

В 1866 г. напряженная и деятельная жизнь преосвященного сменилась качественно иной — эпохой Вышенской пустыни и затвора. В слове-завещании, обращенном к владимирской пастве, свт. Феофан привел слова апостола Павла: «О Тимофее! Предание сохрани!» С этого дня каждый миг земной жизни свт. Феофана был посвящен сохранению Предания, молитве, стяжанию духа святаго.

«Летопись» дает уникальную возможность проследить историю главных книг свт. Феофана едва ли не с момента зарождения замысла. Так, весной 1870 г. Вышенский затворник, по его словам, «случайно напал на мысль не толкование писать, а размышления о Евангельской истории». В работе над изданием прошло пятнадцать лет.

«Путь ко спасению» — книга, в которой читатели видят себя: «как были в отрочестве, как испортились, — и как исправились, и что предлежит…» Начало ее уходит в 1846 г., в конспект лекции иеромонаха Феофана для студентов Петербургской духовной академии. В 1880 г., когда борьба с сектантством потребовала новых решительных шагов, конспект пригодился; святитель задумал «составить книжку — о пути спасения… просто написанную, и разбросать по городу даром, или по копейке». Он до последних дней жизни высоко ценил пользу этой книги, разъясняющей, «в чем главная цель всей жизни христиан… всех трудов и подвигов, и куда, потому, должно направлять сии подвиги… — именно очищение сердца от страстей. У кого очистится сердце, того не задержат на мытарствах».

Точную картину богословских и пастырских трудов, протекавших в Вышенском затворе, воссоздают письма свт. Феофана, впервые размещенные по хронологии.

Более двух тысяч писем свт. Феофана опубликовано. Обнаруживаются новые, прежде не известные — к К.П. Победоносцеву, к семье С.О. Бурачка, к семье княгини Н.И. Кугушевой, к профессору И.Д. Андрееву…

«Летопись» проясняет многое, что было до времени сокрыто. Так, более тридцати писем свт. Феофана к игумену Тихону Ципляковскому, ставшему в конце 1880-х годов духовником Вышенского затворника, традиционно публиковались как «Письма к о. Т.». Когда в «Летописи» рядом с ними легли письма святителя Феофана, адресованные афонскому монаху о. Арсению, подлинное имя адресата раскрылось, дополнилась подробностями история его жизни.

Завершает «Летопись» подробное описание кельи преподобного, какой она была в день его кончины. В Приложении — полная библиография первых посмертных публикаций писем святителя Феофана и воспоминаний о нем. Новейшие материалы заключительного раздела — документы о продаже наследниками рукописей преосвященного Афонскому Пантелеимонову монастырю. Отправка на Афон спасла и сохранила это бесценное достояние Русской Православной Церкви.

Задача «Летописи» жизни и творений святителя Феофана — стать важным шагом к научному освоению его духовного, творческого и эпистолярного наследия, полно и глубоко представить личность преосвященного, его духовный путь, пастырскую и просветительскую деятельность.