Анатолий Иванович Плево,
сотрудник издательства Сестричества
во имя святителя Игнатия Ставропольского

Противостояние веры и общественного зла
в «Девяти словах по случаю пожаров
в Тамбове и губернии Тамбовской»
святителя Феофана Затворника

В наши дни, когда множатся угрозы общественной безопасности, особую актуальность приобретают девять слов святителя Феофана, сказанных им по случаю пожаров в городах и селах Тамбовской губернии. В них он учит, как по-христиански встречать многие скорби, которыми надлежит нам спастись (см.: Деян. 14, 22).

В августе 1860 года, в дни Успенского поста, в городах Тамбове, Моршанске, Борисоглебске, Козлове и крупных селах Тамбовской губернии произошла серия пожаров, уничтоживших сотни домов и повлекших гибель людей.

Зачастую эти пожары считают стихийными, потому что они произошли на фоне засухи. Но исторические факты говорят об ином. «Злая весть о непрерывности пожаров» [1], сильная паника и уныние были вызваны не природным катаклизмом. По словам архимандрита Георгия (Тертышникова), жители Тамбова ушли из своих домов «из-за боязни злоумышленников-поджигателей» [2]. И она не была беспочвенной.

Об этом говорят результаты исследования причин бедствия специальной комиссией, которая была назначена Тамбовским губернатором Карлом Карловичем Данзасом «из лиц всех сословий» [3]. Позднее эти данные были опубликованы основателем Тамбовского научного краеведения Иваном Ивановичем Дубасовым [4], возглавлявшим ученую архивную комиссию. В «Очерках из истории Тамбовского края» И.И. Дубасов писал:

«Во время пожара в городе Моршанске сгорела крестьянка Розова со снохою и трехлетнею дочерью. Пожар произошел от поджога. Поджигатели даже не скрывались.

Во время самого пожара крестьянин Паршин встретился с солдатом Несчуком. Несчук сказал ему:

– Через день вам опять гореть, я – человек Польский и всех нас трое.

На это Паршин ответил:

– И так трое сгорело.

– Мало этого,— перебил его Несчук, – и ты сгоришь, и жена твоя, и как махну я рукою, так вам и гореть.

Несчука схватили и посадили в острог. В Моршанске между тем произошла паника»[5].

Историк отмечает, что поджигатели действовали «с замечательной дерзостью». Особенно сильное смятение они вызвали среди жителей Борисоглебска:

«Многие из жителей выбирались с своими пожитками за город, а которые оставались, прятали свое имущество в погребах и подвалах. Причиной этого была следующая записка, подброшенная в один дом: «ˮБудет гореть город Борисоглебск в 6 часов вечера непременно. В трех местах будет подожжено нами и вы, жители, верьте сему: правильно будет сей горестный ужас… За тем прощайтесь с городом Борисоглебскомˮ». После этого в городе четырьмя пожарами была уничтожена половина всех домов.

«Вслед за городами начали гореть значительные села, – пишет Дубасов. – Поджигали их какие-то солдаты и нищие… Самые сильные пожары были в Тамбове, который лишился своей дворянской улицы, и в Козлове. В последнем сгорело около 700 домов и 4 церкви…

При таких-то тревожных обстоятельствах объявлен был в Тамбовской губернии великий манифест об освобождении крестьян. По-видимому, должна была произойти народная смута и не однажды должна была пролиться русская кровь» [6].

Тамбовские пожары стали одним из звеньев в цепи политических поджогов, охватившей в те годы Россию.

Редактор газеты «Московские ведомости» Михаил Никифорович Катков отмечал, что «пожары с явными признаками поджогов не ограничиваются тем краем, на который польские революционеры предъявляют свои притязания: еженедельно бывает до 200 пожаров в целой России». Он считал, что их организаторы желали подтолкнуть народ «к явному мятежу» против правительства [7].

А через два года после Тамбова пострадал и Санкт-Петербург, где целые кварталы были опустошены пожарами. «Они происходили, несомненно, от поджогов, которые оповещались заранее, – признавал позднее либеральный историк А.А. Корнилов. – Чтобы это поджигали революционеры из молодежи, – трудно поверить; что поджигали польские эмиссары, – многим впоследствии казалось более вероятным, когда в 1863 году обнаружена была циничная программа польского генерала Мерославского [8], в которой рекомендовались подобные крайние средства для усиления смуты в России» [9].

Вот с каким общественным злом пришлось столкнуться в 1860 году епископу Тамбовскому Феофану.

В эти дни он явился истинным Ангелом-утешителем паствы. Предоставив свою квартиру и помещения архиерейского подворья погорельцам, оказав помощь вдовам и сиротам из семей бедного духовенства, угодник Божий обратился к народу со словами наставления, исполненными глубокого сочувствия к пострадавшим.

Поскольку целью врага было привести людей в отчаяние, заставить их забыть о Боге, святитель Феофан прежде всего напоминал людям о Господе: «Отяготела на нас рука Господня!.. Ибо, если б не восхотел, не попустил бы,— и никто бы не мог причинить нам зла, сколько бы силен и хитр ни был… Не бывает ли так, что иной злодей, всё приготовя к совершению зла и преодолев все препятствия,— в час, когда следует приступить к делу, поражаем бывает страхом и удерживается от злодейства?! Бог Ангела Своего посылает, и он преграждает путь злодею… Если не прегражден путь, если зло попущено, значит — так Богу угодно» [10].

Святой призывал страждущих не роптать, а «внутренним настроением ума и сердца» уподобиться праведному Иову, который «не пал духом под тяжестью искушений», а благословил Господа, сказав: Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно (Иов. 1, 21). «Будем и мы благословлять Господа, – учил святитель, – ибо всё от Него. Другие участвующие здесь лица, если они есть, суть только орудия Его правды и милости… А Он не по злобе наказывает, … а по одному желанию нам душевного спасения» [11].

Коренную причину общественного зла святитель учил видеть не в действиях злодеев и не в огненной стихии, а в забвении Бога и в отсутствии раскаяния в грехах: «Если б мы прежде положили начало покаянию и исправлению, то не постигла бы нас беда сия» [12]. Поэтому «пусть сознает один – одно, другой – другое, всякий — свое, и все вместе воззовем: «Согрешихом, Господи, согрешихом, и крайнего Твоего отвращения достойни сотворихомся; но не остави милости Твоей от нас и пощади нас, смиренно кающихся Тебе!» И – милостив Господь! – наверно, прекратится беда наша!» [13]. «Ибо нет ничего могущественнее покаяния» [14].

Доказательством того, что перед силой веры злая воля и огонь бессильны, стало чудо, произошедшее тогда в Тамбове. В опасности оказался храм во имя святого первомученика Стефана, на который устремилось пламя. После водосвятного молебна перед чудотворной Тамбовской иконой Божией Матери, когда ее стали обносить вокруг церкви, ветер внезапно поменял направление и пожар буквально на глазах утих.

Тогда святитель сказал: «Мы видим, что Господь не до конца гневается на нас. Он выводил нас на войну, чтобы показать и нам самим, и другим, как мы мужественны и как искусны в ведении брани за спасение души и славу Подвигоположника нашего и Бога» [15].

В заключение хочется отметить, что часть слов покаянной молитвы, предложенной народу святителем Феофаном, была взята им из Чина Священного Коронования русских государей на царство [16], что представляется неслучайным. «Если народ покается и исправится, – учил угодник Божий, – то как бы ни было грозно определение, не потерпит никакого бедствия» [17]. 

Список литературы

Георгий (Тертышников), архим. Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении. М.: Правило веры, 1999.

Дубасов И.И. Очерки из истории Тамбовского края. М., 1883.

Катков М.Н. Цель политических поджогов // Московские ведомости. 1865. 12 августа. № 175.

Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993.

Полное собрание законов и Коронационный сборник, изданный Министерством Двора под редакцией В.С. Кривенко: В 2-х т. СПб., 1899.

Феофан Затворник, свт. Девять слов по случаю пожаров в Тамбове и Тамбовской губернии. М.: Отчий дом, 2011.

По данным сайта theophanica.ru