Полемика свт. Феофана (Говорова) и кн. Н.Б. Голицына по вопросу о
«непорочном зачатии» Божией Матери – на основании литургических текстов
Русской Православной Церкви

Об истории и полемике вокруг этого догмата в жизни Римо-Католической Церкви написано множество научных трудов. В рамках нашего доклада мы затронем малоизвестную полемику в границах Русской Православной Церкви благодаря обнаруженной в архиве Святой Горы Афон переписке ректора Санкт-Петербургской духовной академии архимандрита Феофана (Говорова) с известным русским католиком князем Голицыным по вопросу о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы.

Черновик упоминаемой в тексте работы Н.Б. Голицына [1], сохранившийся в АРПМА, содержит многочисленные критические замечания на полях, которые были сделаны архимандритом Феофаном. Кроме этого, актуализации настоящей темы способствует то, что в этом году мы празднуем 200-летие со дня рождения свт. Феофана (Говорова), Затворника Вышенского.

Князь Николай Борисович Голицын, проникнутый идеями филокатолицизма, в своих трудах предпринимал неоднократную попытку обоснования неотделимости Русской Православной Церкви от Римо-Католической.

В отличие от своих предшественников, князь Голицын, в качестве основных источников для своих рассуждений, использует богослужебные тексты Православной Церкви. Богослужебные песнопения, по мнению князя, являются самым сокрушительным оружием, которым он сможет убедить Православную Церковь в истинности догматов Рима, и заодно показать низкий интеллектуальный уровень православных священников. По его мнению, католикам наши богослужебные книги «более известны, чем нам самим» [2].

Отчасти его расчет является оправданным, так как богослужение является неотъемлемой частью жизни православного христианина и тексты стихир наиболее доступны всем верующим людям. Благодаря использованию этой источниковой базы, по мнению князя, соединение Церквей может произойти «без соблазна и, не задевая человеческого самолюбия» [3].

Тем не менее, необходимо отметить, что Голицын не является в этом направлении новатором, и он сам однажды признается в этом. Католические богословы в свое время уже задействовали тактику применения православных богослужебных текстов, чтобы «укорить и убедить нас (православных – В.П.) в истинности учения римо-католической Церкви <…> на основании наших собственных служебников» [4], – пишет князь.

Князь Николай Борисович исходит из тезиса, что западные богословы не могут ошибаться и критерием этого является «свидетельство православных Служебников» [5], которые подтверждают все их положения. Поэтому князь, считая себя православным, предпочитает придерживаться мнения, основанного на православных служебниках [6], и не принимать слов гордых Восточных богословов о католическом вероучении.

Голицын пишет, что Русская Православная Церковь имеет свои церковные скрижали, но западные богословы могут справедливо обличить нас в незнании своих текстов, ибо «мы отступаем от верования, заключающегося в церковных наших песнопениях, из одного враждебного чувства ко всему римскому» [7].

Святитель Феофан один из первых выступает против настоящего умонастроения. Он пишет, что паписты, для совращения православных, стали делать извлечения из восточных богослужебных книг, чтобы «по ним удобнее обольщать маловерных. Для этого набирают побольше слов – отрывочно склеивают фразы из разных песней, напишут множество и укажут: смотри, сколько свидетельств…» [8]. Позднее эта мысль появится у В.Н. Лосского [9].

Святитель продолжает свою мысль и замечает князю Голицыну, что в православных богослужебных книгах «есть своего рода система. Мысль <…> развивается постепенно» [10], поэтому нельзя рассматривать те или иные цитаты в отрыве от главной мысли всего текста.

Далее мы приведем основные высказывания князя Голицына и ответ на них святителя Феофана Затворника.

Князь Голицын приводит следующие места из богослужебных текстов. «Тя чистую, тя Деву и нескверную едину имам стену необоримую» (Последование молебна ко Пресвятей Богородице. Песнь 4-я). Князь спрашивает: «К чему могло бы относиться это выражение, если не к непорочному зачатию?». Далее, из акафиста Иисусу Христу, он цитирует следующие слова: «Пречистая Дева, едина нескверная, чистая едина, рождшая Иисуса» (Канон умилительный Господу нашему Иисусу Христу. Песнь 6-я), «Агница нескверная древле, и Непорочная Владычица» (Служба Святыя мироносицы и равноапостольныя марии магдалины. Стиха святой, на «и ныне»), «едина Всенепорочная. Селение Небесное, Богоблагодатнейшая чистая» (Служба в день Введение во храм Пресвятой Богородицы).

Голицын считает, что слово «нескверная» служит одним из первых доказательств отсутствия первородного греха у Пресвятой Богородицы. Этот термин, по мнению князя, невозможно применить ни к какому другому значению и раскрыть в ином смысле.

Далее Голицын обращает внимание на слово «чистая», отличая его от «нескверная». Этим словом, по мысли князя, определяется «исключение Пресвятой Девы от прочих святых жен, а это исключение может состоять только в непорочном зачатии» [11].

Делая вывод, князь Голицын пишет, что если мы именуем Богородицу «Нескверной», «Чистой», «Пречистой», «Непорочной», «Пренепорочной», то Она «не может оскорбиться, если усердные почитатели Ее величают Ее чистою и при зачатии» [12].

Изложив систему мыслей князя Голицына, перейдем к контраргументам святителя Феофана.

Вышенский Затворник пишет, что любовь не покрывает чрезмерность выражений и формулировок. Церковь вырабатывала вероучение и словесные формулы в ответ на возникшие ереси, поэтому те или иные дефиниции должны быть выражены точно, чтобы избежать новых искажений веры. Если Церковь делает сверх положенного, то это ей «неизвинительно» [13], Церковь должна делать все «с разборчивостию и экономно расточать преимущества» [14].

Святитель Феофан объясняет князю, что при таких именованиях Божией Матери мы не можем согласиться с тем, чтобы приписать Ей «такое преимущество, какого Она не имела и иметь не могла, тем более, что мняся возвышать Ее, унижают» [15]. Этого качества Ей не нужно приписывать еще и потому, что по уже имеющимся «Она стоит выше всего сотворенного» [16].

Святитель Феофан представляет подробный разбор смысла и герменевтики богослужебного текста Православной Церкви. В нашем докладе мы приведем только самые яркие слова святителя, которые опровергают мнение князя Голицына о присутствии доказательств истинности догмата о непорочном зачатии Божией Матери в текстах служб Православной Церкви.

Итак, в седальне службы Рождества Богородицы говорится: «непорочная чистая», «едина непорочная». Эти слова относятся не к зачатию, как полагает князь, «а к Божией Матери» [17].

В седальне по третьей песни канона мы встречаем повествование о том, как священники не приняли дары от праведных Иоакима и Анны по причине их бесплодия, они «мольбу принесли к Дателю всяческих, и молитву их услышав, дарует им сущо Дверь Жизни, Еяже святое почтим зачатие» (9 декабря: Зачатие святой Анны, когда зачала Пресвятую Богородицу. Песнь 3-я. Седален).

Важно, что словосочетание «святое зачатие» употребляется в тексте не только вышеуказанной службы, но и в богослужении праздника зачатия Иоанна Крестителя, следовательно, «оно не означает безгрешного, – говорит святитель, – а показывает разрешение неплодства как Иоакима и Анны, так и Елизаветы» [18].

В тексте канона службы зачатия Пресвятой Богородицы говорится о зачатии Девы, потому что оно есть дар Божий и что зачинаемая «есть Та, от Которой благоволил родиться Бог. О зачатии без первородного греха здесь и намека нет» [19]. Богородица описывается как зачинаемая, но не в состоянии зачатия, а «в будущем Ее величии, плоды сего зачатия для всего рода человеческого, но ни слова нет о зачатии Девы без первородного греха» [20].

Слова канона «Чистая», «Пречистая», «Непорочная», которые относятся к зачинаемой Деве, не означают того, что Она была зачата без первородного греха, но показывают нам последствия явленного в Ней совершенства. Точно так же, как и словосочетание «Матерь Бога», «вместившая Невместимаго» и многие другие, относятся к Божией Матери как зачинаемой и рождаемой, а не по той причине, согласно которой «Она была таковою в зачатии и рождении, а ради того, что Она явлена таковою впоследствии, и что сии преимущества никому, кроме Ее, не принадлежат» («Божию Матерь Чистую» – песнь пятая канона второго, стих первый – прим. В.П.) [21].

Доказательством этих мыслей святителя служит богослужебный текст. Например, «Анна славная зачинает ныне Чистую, безплотнаго заченшую Господа» (9 декабря: Зачатие святой Анны, когда зачала Пресвятую Богородицу. Канон. Песнь 1-я) или: «Чистую Деву Богоотроковицу, Матерь быти хотящую Создателя, во чреве приемлет Анна» (9 декабря: Зачатие святой Анны, когда зачала Пресвятую Богородицу. Другой канон. Песнь 1-я).

Таким образом, именование Божией Матери «Непорочная Чистая», «едина Непорочная», «нескверная Агница», по рассуждению святителя Феофана, «не сочетается с зачатием, а с Зачинаемою – и не по чему другому, как потому, что Она имела быть неискусобрачною Материю Бога» [22]. Доказательством тому служит выражение «Пречистый Чертог» (9 декабря: Зачатие святой Анны, когда зачала Пресвятую Богородицу. Канон. Песнь 3-я. Седален).

Богородица тогда еще не была «Пречистым Чертогом» Бога воплощаемого, но уже именуется так «ради того, что несомненно имела быть такой» [23]. В связи с этим православные воспевают Богородицу многими словами, например такими, как «Небо новое», «Дверь Жизни», «Богоукрашенная» и так далее. Поэтому, заключает свою мысль святитель Феофан, “Пречистая Чистая” «сделались нарицательными именами Девы Марии ради чистейшего Ее матеро-девства» [24].

Святитель Феофан делает вывод, что зачатие Богородицы без первородного греха не было никогда предметом верования Православной Церкви. Эта мысль, несмотря на усилия князя Голицына, не внесена святыми гимнографами в текст праздника. При внимательном разборе богослужебного текста, мы не встретим того, что она была хотя бы однажды ясно озвучена даже в числе второстепенных мыслей, как, например, скорбь праотцев Иоакима и Анны и других подобных сюжетов. «Стало быть, – говорит святитель Феофан, – очень далека была эта мысль от душ и сердец верующих! Пусть бы хотя фраза какая ясно и определительно выражала, что зачатая Дева свободна от порчи, переходящей от Адама. И этого нет» [25] – заключает Вышенский Затворник.

Далее святитель Феофан рассуждает против методологии князя Голицына. Он говорит о том, что нет необходимости вырывать из контекста те или иные слова и доказывать ими свою, субъективную точку зрения. «Сколько явлений мы имеем о Пречистой! Сокрыла ли бы Она это от любящих Ее, если б это было так или нужно было нам знать сие? Доказательство ищем и не находим. Нет их в Церкви Божией. Она не знала сего благочестивого верования. Зачем его и придумывать» [26]. Поступая обратно этому положению, князь Голицын и подобные мыслители могут совратить многих православных христиан с истинного пути.

Заключение

По мере развития богословия и догматики на Западе и на Востоке богословские расхождения увеличивались. Восток не принял учения о непорочном зачатии Божией Матери, основанного на представлении блаженного Августина о том, что все люди несут на себе вину за грех Адама – то, что на Западе называли первородным грехом [27]. Далее Римо-Католическая Церковь, догматизировала учение о том, что с Пресвятой Богородицы была снята эта вина за первородный грех.

Выше мы говорили о том, что Папа Пий утвердил догмат о непорочном зачатии потому, что он был элементом народного предания и благочестия. Святитель Феофан, анализируя сложившуюся ситуацию, говорит, что люди были подготовлены к принятию нового догмата через информационные шумы того времени: «Праздники, процессии, церкви <нрзб.> с индульгенциями, газетки, листки, картинки, медальки, паче же всего предикатеры (т.е. проповедники – прим. В.П.)» [28]. С помощью этих технологий, спустя некоторое время, любая точка зрения станет кровной для людей и на вопрос о неверности нового положения они ответят, что «да мы иначе не слыхали» [29], – рассуждает святитель.

Запад, принимая учение о непорочном зачатии, по слову святителя Феофана, допускает грубую ошибку. Чтобы Богородица была зачата безгрешно, необходимо, чтобы и Ее родители были свободны от него. «И так пойдет и далее и далее, и дойдет до праотца Адама… и уничтожит первородный грех, а с ним и Таинство Искупления… Вот оно куда приводит» [30], – заключает святитель и тем самым показывает ошибку в том числе и князя Голицына.

Богородица обрела благодать тем, что «свободно и самопроизвольно Саму Себя предала и посвятила Господу. Ради сего свободного посвящения Себя Господу Она и предопределена и предизбрана была в Матерь Господу, а не была создана в Матерь, как выходит по-папистски» [31]. То есть здесь он говорит о свободной воле Пречистой Девы, которая выразилась в словах «Се раба Господня: буди Мне по глаголу твоему» (Лк. 1, 38), а не о том, что Она была создана такой от момента Своего зачатия. Совершеннейшая чистота Божией Матери, как душевная, так и телесная, была заслуженной чистотой, а «не данная помимо свободы – несотворенная» [32].

Стоит отметить, что в рассуждениях святителя Феофана о непорочном зачатии можно обнаружить некоторую терминологическую неточность. Например, он говорит, что ко времени зачатия Спасителя Божия Матерь была чиста от всех грехов: «и первородного и произвольных, быв очищена нашедшею на Нее силою Духа Святого» [33]. Вторую «неточность» в словах мы видим в следующем месте: «предопределению быть Материю Господа нисколько не мешает участие в первородном грехе, с очищением от него ко времени зачатия Спасителя» [34]. Современник Вышенского Затворника – свт. Игнатий Брянчанинов, пишет: «Богоматерь по зачатию и рождению Своему соделалась причастницею первородного греха и греховного яда, которым в праотцах заразился весь род человеческий» [35], то есть он не упоминает той точки зрения, согласно которой Богородица была очищена в момент Зачатия Христа. Далее свт. Игнатий продолжает, что если в первое схождение Святого Духа на Богородицу произошло зачатие Сына Божия, то во второй раз, в День Пятидесятницы, Святой Дух «разрушил в Ней владычество вечной смерти и первородного греха, возвел Ее на высокую степень христианского совершенства, соделав Ее новым человеком по образу Господа Иисуса Христа» [36].

Таким образом, делая вывод из всего вышесказанного, мы видим, что святитель Феофан опроверг ложные выводы князя Голицына с помощью его же оружия – богослужебных текстов Православной Церкви. Но, отвечая князю, святитель в некоторых местах употребил неточные богословские термины, отличающиеся, например, от мнения свт. Игнатия Брянчанинова. В связи с этим тему нашего доклада можно поднять на новый уровень, а именно: привести рассуждения русских святых отцов – современников святителя Феофана – о догмате непорочного зачатия Пресвятой Богородицы. В предполагаемой работе стоит более подробно изложить мысли Вышенского Затворника, поскольку, по словам протоиерея Георгия Флоровского, «не строил системы ни догматической, ни нравоучительной. Он хотел только очертить образ христианской жизни, показать направление духовного пути, и в этом его несравненное историческое значение» [37]. Поэтому, изучая и анализируя многие труды святителя Феофана, мы сможем составить как его богословскую систему, так и раскрыть его взгляды на многие богословские вопросы.

По данным сайта theophanica.ru