Проблема знания в духовном опыте Сергия Радонежского и
обоснование духовного познания в трудах Феофана Затворника

Фактически речь идет о разных путях познания: рациональном, чувственном и духовном, возможность которого для человека доказывал Григорий Палама в полемике с Варлаамом Калабрийцем. Варлаам утверждал, что человеку доступно лишь символическое представление о Боге, а не реальное общение с Богом. Речь идет о том, что человеку не дано знать Бога, поскольку человек в его природном состоянии неспособен постичь божественное.

Напротив, вопреки подобным утверждениям, исихасты считали, что человеку дано не только чувственное и рациональное познание, но и духовное познание, благодаря чему «люди могут действовать божественным образом». Бог всегда рядом с человеком и с помощью молитвы с Ним можно быть везде. Поэтому, согласно учению святого Григория, возможно реальное общение и соединение человека с Богом, прежде всего в молитве и таинствах. А целенаправленное развитие духовности сделало возможным высочайшее духовное развитие, достигающее степени святости.

Вообще идея разделения познания (ведения) на несколько ступеней, уровней восходит к творениям древних Отцов Церкви. Так преподобный Исаак Сирин, говоря о познании, выделяет три уровня «ведения».

Ведение плотское, которое следует «плотскому вожделению» и сводит воедино разные способы: «богатство, тщеславие, убранство, телесный покой, рачение о словесной мудрости, искусствах, науках, и все прочее, чем увенчавается тело в этом видимом мире» [1]. Знание подобного рода подвижник именует «голым ведением», потому что оно исключает всякое попечение о Божественном, и «по причине преобладания тела вносит в ум неразумное бессилие, и все попечение его совершенно о сем только мире». «В нем надмение и гордыня; потому что всякое доброе дело присвояет себе, а не Богу приписывает» [2].

Поэтому мир есть только обман чувств, а подлинное знание осуществляется не через чувства, поскольку «естественное состояние души есть ведение Божиих тварей, чувственных и мысленных… Противоественное состояние есть движение души, мятущейся в страстях. Ибо подлинную достоверность имеет только познание твари в ее сущих основаниях – познание существующего именно как Божией твари, «духовное ведение о ней» [3], т.е. созерцание Божией мудрости, действуемой в творении, ощущение Божественных тайн, сокровенных в вещах и в их причинах». Именно с этой мыслью мы встретимся спустя много веков в традиции русского подвижничества, в частности в трудах святителя Феофана Затворника.

Итак, подлинным может быть познание только подлинного, то есть познание того, что подлинно в вещах, что подлинно есть. Естественно, что такому подлинному знанию чуждо всякое превозношение и гордость.

Поэтому следующей ступенью знания, по мысли преподобного Исаака, является ведение духовное. Когда человек, оставив первую степень, бывает занят душевными помышлениями и пожеланиями, посредством совершения добродетелей, молитв и т.п. «Ибо все благие дела, все различные добрые состояния, усматриваемые в душе, и чудные образы служения во дворе Христовом, на сей второй степени ведения, деланием силы его (сего ведения) совершает Дух Святый. И оно-то указует сердцу стези, ведущие нас к вере, чрез него собираем напутствие к будущему веку» [4]. Но здесь еще ведение телесно в своих представлениях и сложно.

Совершенной же ступенью знания является созерцание – начало всех откровений уму! Этим началом, как пишет преподобный Исаак, ум возрастает и укрепляется в сокровенном; «им-то возводится к иным, превышающим человеческую природу, откровениям; его рукою сообщаются человеку все Божественные созерцания и откровения Духа, и все дарования и откровения, какие только естество может познать в жизни сей» [5].

При этом эти дары, вера обнаруживается «не в приращении слуха ушей, но в духовных очах», которые видят сокрытые в душе тайны, «невидимое и божественное богатство, сокровенное от очей сынов плоти, и открываемое Духом питающимся от трапезы Христовой, в поучении законам Христовым, как сказал Господь: «если заповеди Мои соблюдете, пошлю вам Утешителя, Духа истины, Его же мир не может прията, и Той вы научит всякой истине» (Ин. 14, 15). Он указует человеку сию святую силу, обитающую в нем, сию мысленную крепость. Сию-то силу ум светлый и духовный невидимо ощущает очами веры. Она-то познается святыми паче в опытном приобщении оной» (Слово 28).

Поэтому человек, желающий приблизиться к подобному видению Духа, пока не отречется от всего душевного и не поставит себя в младенческий образ мыслей, не сможет приблизиться к видению духовному. «Пока разум не освободится от помыслов многих и не придет в единую простоту чистоты, дотоле не возможет ощутить оного духовного видения» [6]. «Аще не обратитеся, и будете яко дети, не можете войти в царствие Божие» (Мф. 18, 3).

Примером достижения именно такого совершенного духовного знания являются жизнь, труды и подвиги преподобного Сергия Радонежского.

Преподобный Сергий обладал совершенным знанием, совершенным в том смысле, что будучи покорным Святому Духу, он получал от Бога Мудрость, которая есть знание, преображающее человека. А началом премудрости, как нам известно, является страх Господень. Георгий Флоровский отмечает, что именно «в безмолвии начинается подлинное познание» [7] .

«Смиренная кротость – вот основная духовная ткань личности преподобного Сергия» [8]. Исследователи называют монастырь преподобного истинной «школой благонравия», в которой помимо религиозно-иноческого воспитания главными науками были умение отдавать всего себя на общее дело, беспредельное смирение, личный пример, навык к усиленному труду и привычка к строгому порядку в занятиях, помыслах и чувствах [9].

Преподобный вел ежедневную терпеливую работу не только над собой, но и как истинный пастырь, над каждым отдельным братом. Наблюдение и любовь к людям дали умение тихо и кротко настраивать душу человека и извлекать из нее, как из хорошего инструмента, лучшие ее свойства.

«Во всех чувствовался скрытый огонь, который без искр и вспышек обнаруживался живительной теплотой. Обдававшей всякого. Кто вступал в эту атмосферу труда, мысли и молитвы. Мир видел все это и уходил ободренный и освеженный» [10].

Это необычайно благодатное, преобразующее воздействие, которое оказывал преподобный Сергий и его ученики на окружающий мир, объясняется родственностью духовной жизни преподобного современному его духовному движению на православном Востоке.

Именно в лице преподобного Сергия мы имеем первого русского святого, которого можно назвать носителем особой духовной жизни, не исчерпываемой подвигом любви, аскезой и неотступностью молитвы. Тайны его духовной жизни остались скрытыми для нас.

«Только такой подвижник, чье сердце стало обителью Святого Духа, мог уловить и понять всю совокупность духовной жизни русского народа, направить ее по спасительному руслу, сумел из всего духовного богатства православного Востока выделить самое существенное, самое главное для простой, открытой, доброй русской души и дать ей такую духовную литературу – источник, которая учила бы внутреннему деланию и молитве – источнику ведения и созерцания Живоначальной Троицы» [11]. В монастыре пр. Сергия переписывают творения Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова и др.

Преподобный Сергий научает не только тому, что собственно является истинным предметом познания, но и тому, как надо познавать Истину. Вспомним слова Евангелия, которые читаются во время молебна у раки преподобного «Сказал Господь Своим ученикам: все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11, 27–28). Это путь Богопознания. Эти евангельские слова говорят нам о недостаточности рассудочного познания и о необходимости познания духовного.

Таким образом, обитель Живоначальной Троицы явилась центром изучения благодатной силы духовного обновления огромной мощи. Созданные трудами преподобного Сергия и его учеников монастыри становятся источниками этой силы, через которую «живая духовная преемственность православной традиции сохраняется в русской святости» [12].

Ярким свидетельством продолжения этой традиции является святитель Феофан Затворник и его труды.

Его труды и идеи, изложенные в них относительно проблемы познания, заставляют принципиально иначе подойти к пониманию познавательного процесса. Феофан Затворник, рассматривая внутренний мир человека, разграничивает умственные способности, относя рассудок к душевной деятельности, (он ориентирован на понимание окружающей действительности и оперирует четко сформулированными понятиями и определениям), а разум – к высшей части существа человека – духу, предметом его познаний является Верховное Существо – Бог и божественный вечный порядок вещей

Духовность является важнейшим свойством человека и проявляется в его потребности и способности познавать сокровенную суть окружающего мира и самого себя (разум) – стремление к познанию истины; руководствоваться в своей деятельности высшими ценностями и поступать в соответствие с голосом совести – стремление к исполнению добродетелей; и, в стремлении к совершенству и красоте, удовлетворить которое возможно посредством созерцания прекрасного, и, прежде всего, общения с Высшим Первоначалом, Богом.

Поэтому в педагогической системе святителя Феофана образование ума тесно связано с духовным развитием человека. Что значит просветить ум? Значит – запечатлеть в нем необходимые понятия о всем сущем, а именно, поясняет святитель, понятия о том, что есть Бог, какие Его свойства, в каком отношении Он находится к миру и к нам; что такое этот мир, как он устроен, откуда он, чем держится и куда стремиться; что такое человек, каково его назначение и цель существования, что ожидает нас в будущем и т.д. «Совокупность таких познаний и составляет мудрость, которую всегда так ищет человек. Нет человека, которого бы не тревожили эти вопросы. Но настоящее, верное их решение содержится в Откровении и преподается Святою Церковью» [13].

Каждая вещь, творение кроме фактического видимого, осязаемого содержания, исследуемого рассудком, обладает и внутренним, «созерцаемым существом». «Во всякой вещи есть своя сокровенная мысль – животворная ее сущность» [14].

В связи с этим, цель познаний человека заключается в том, чтобы увидеть Божественный замысел в мире и каждом его творении, «усмотреть кроющуюся там мысль Божию», а постижение этой мысли, открывшейся истины, и будет составлять собственно знание.

Осуществить познание такого рода возможно, как отмечает святитель Феофан Затворник, только с помощью силы Божественного свойства. «Познать сокровенное тварных вещей, положенное в них от ума Божественного, можно только посредством силы Божественного свойства. Сия сила в нас есть дух, и в духе разум» [15].

«Деятельность разума выше обычного познания», поскольку предметом его познаний является «верховное Существо – Бог и Божественный  вечный порядок вещей», находящий отражение как в духовном мире, так и в устройстве тварной природы и человечества. Человек обладает такой способностью благодаря наличию в нем духа, – «это та сторона внутренней жизни, которая обращена к Богу, добродетели, Небу и вечности» [16]. Духовная жизнь несет в себе печать Высшего Начала, ибо Бог есть Дух. Святитель Феофан называет дух «органом общения с Богом». Духовность человека связана с важнейшими проявлениями духа, высшими качествами человека, которыми являются разум, совесть и страх Божий (почитание и благоговение перед Богом). Все эти части соединяются в личности (Я) человека, таким образом, она представляет единство духа, души и тела.

Итак, духу человека свойственно стремиться к познанию идей высшего мира, поскольку в нас есть потребность Божества, нравственного порядка, лучшей жизни вечной. Основным инструментом этого познания выступает разум, который, однако, как отмечает святитель Феофан, «есть только зрительная сила духовного мира», поэтому для дальнейшего развития приобретенного знания необходимо «упражнять силу духовного зрения действительным зрением…», посредством общения с Богом и духовным миром [17].

В межличностном процессе Богообщения, осуществляемого между двумя личностями – Богом и человеком, происходит совершенствование высших свойств человека, а неясное, неопределенное знание становится подлинным знанием духовных вещей. «Чем дальше личность движется по пути соединения с Богом, тем сознательнее она становится. На высших ступенях духовного пути оно проявляется как познание Пресвятой Троицы… Наоборот, незнание, в своем крайнем пределе, не что иное как ад – предел падения человеческой личности» [18].

Феофан Затворник указывает на очень важную фундаментальную причину несовершенства человеческого познания – грехопадение, вследствие которого произошло «смятение» (расстройство) в составе человека: дух, отдалившись от Бога, потерял свою силу и подчинился душе, поэтому разум в человеке, пребывающем в неестественном, падшем состоянии, в отдалении от Бога, утратил инструменты познания, в результате чего знание о духовном мире предположительно, неверно, частично и односторонне. В связи с этим, истина содержится в уме, как нечто чуждое. «Это знание лежит не в уме их, а как бы на уме, как пыль, готовая тотчас слететь, т.е. оно не сорастворилось с существом человека» [19].

Словом, грех приводит к омрачению разума, для такого человека сокрыта истинная мудрость, и он пребывает в состоянии неведения Бога.

Напротив, Божественная благодать способствует очищению внутреннего человека и открывает око ума. Знание теперь носит живой, опытный, истинный характер, поскольку основано на личном духовном опыте. Поэтому, как отмечает В.Н. Лосский, «духовная жизнь – возрастание человеческой личности в благодати – всегда сознательна, тогда как бессознательность – признак греха, “сон души”» [20]. Господь открывает неизреченные тайны любящим Его и питает душу человека нетленной радостью, ибо «чего не видел глаз, не слышало ухо, и что на сердце человеку не приходило, то приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Святой Исаак Сирин называет этот духовный разум высшим духовным созерцанием, «чувствованием сокровенного» [21].

Поэтому для действительного постижения истины необходима «цельность разума» (И.В. Киреевсикй), ибо совершеннейшим знанием, по мысли Феофана Затворника, обладает тот, кто в себе соединяет просвещенный благодатью разум с многознающим рассудком, в процессе чего происходит «восполнение рассудка разумом». Ибо «благодать, пришедши, не приносит с собой много сведений, но научает человека вниманию и как бы обязывает к точному рассмотрению вещей; она не истолковывает ему законов мышления, но вливает любовь к истине» [22]. Процесс научного познания обретает качественно новый результат благодаря возвращению добродетелей рассудка в глубину сердца, «у научного человека образуется особый метод исследования, особое чутье к открытию истины и истинного пути к ней» [23].

Интересно отметить тот факт, что сами исследователи часто говорят о том, что им не известна сама природа открытий. Так современная педагогика, разрабатывающая проблемы инноватики, указывает, что природа подобного рода способностей человека изучена далеко не в полной мере. В связи с чем, В.Н. Пушкин отмечает, что различные примеры эвристической деятельности, научных открытий имеют нечто общее, а именно, «та или иная творческая мысль или решение приходит внезапно, как некое откровение, как результат работы каких-то неизвестных человеку таинственных сил», причем «природа этой неосознаваемой человеком работы мозга до сих пор не раскрыта» [24].

Нам же представляется, что само решение проблемы понимания получения нового знания, открытия невозможно при исследовательских подходах, исключающих духовное начало в человеке. Итак, сочетание упорной умственной работы (рассудочной деятельности) самого человека и помощи Божественной благодати (откровение разума) указывает  новые перспективы на пути разума в поисках истины.

Следовательно, результатом духовного развития человека, осуществляемого, в том числе, и в процессе познания, является «обновление ума» (Рим. 12, 2), поскольку «человек обновляется в познании» (2 Кор. 3, 10). Причем «обновление ума» не есть просто утончение или усовершенствование его, а есть его преображение, т.е. превращение в функцию целостного духа» [25].

Таким образом, духовное познание, в отличие от рационального и чувственного, в поиске новых решений опирается не только на знание, полученное самим человеком, но и знание, которое открывает ему Бог, о чем свидетельствует нам знание, открытое в духовном опыте преподобного Сергия Радонежского, святителя Феофана Затворника и сонма святых.