Яковлев Алексей Николаевич,
старший научный сотрудник
Государственного института искусствознания,
кандидат искусствоведения

ВЫШЕНСКИЙ КАЗАНСКИЙ СОБОР: ЕГО ПРОТОТИПЫ И ПОВТОРЕНИЯ

Уважаемая аудитория! Тема моего доклада несколько не обычна среди прочих тем. Называется она – «Казанский собор Вышенского монастыря. Прототипы и повторения» и посвящена архитектуре Казанского собора.

Казанский собор, с архитектурной точки зрения, является одним из значительных памятников своей эпохи – позднего классицизма и ампира. По сведениям Андриевского 1911 года собор был построен в 1831–44 годах под надзором иеромонаха Тихона по данной ему Тамбовским Епископом Евгением храмозданной грамоте. В более раннем описании строительства пустыни, данном Хитровым в 1861 году, присутствует некая путаница. «Пустынь Вышенская, перешедшая в Тамбовскую Епархию в жалком состоянии, почти вся отстроена вновь по плану Епископа Феофила. Строители ее, иеромонахи Иоанн, Лаврентий и Тихон, трудились неумолимо, принимая от Преосвященного денежное пособие и наставления в затруднительных случаях отстройки своей обители, имея в виду обширный и великолепный Успенский пятиглавый храм по образцу собора Саровского. Лучших образцов епископ Феофил вообще не находил для главных церквей монастырских». Ирина Подзнякова, к сожалению не присутствующая на этой конференции по болезни, автор великолепной диссертации по храмовому зодчеству Тамбовской епархии, в своей статье о Церквях эпохи классицизма на Тамбовщине совершенно справедливо замечает ошибки Хитрова. Во-первых, ошибка состоит в том, что перепутано празднование, название которого носит собор – вместо старой Успенской церкви описан именно пятиглавый Казанский собор, а во-вторых, ошибка в дате постройки собора: он был возведен не во время архипастырства Феофила (Раева) (1788-1811 гг.), а гораздо позднее уже при епископе Евгении (Баженове). Тем не менее, заслуживает внимания, что план Вышенской пустыни исходил еще от Феофила, известного своей активной строительной деятельностью. Не исключено, что замысел построения нового Казанского собора появился еще в начале XIX века именно у Феофила. На наш взгляд уместно утверждение Ирины Поздняковой, о том, что одним из прототипов Казанского Вышенского собора могла послужить церковь Рождества Иоанна Предтечи Тамбовского Трегуляевского монастыря, которая не сохранилась и известна по фотографии. Собор был построен в 1790–1808 годах, и действительно между ним и Казанским Вышенским собором есть некоторое сходство, однако архитектура Иоанно-Предтеченского собора довольно простая и по сравнению с Казанским храмом, можно сказать, примитивна. 

Казанский собор представляет собой развитую композицию характерную для устойчивого архитектурного типа квадратных в плане, четырехстолпных, пятиглавых церквей. Квадратный план Казанского собора усложнен симметрично выступающими прямоугольными ризалитами. В восточном ризалите находится Алтарь, в остальных – притвор. На фасаде ризалиты оформлены четырехколонными тосканскими портиками из сдвоенных колон, которые поддерживают собой арку. Над аркой довольно высоко поднят треугольный фронтон, завершающий композицию каждого ризалита. Получившийся таким образом необычно высокий аттик между колонами и фронтоном придает портику некоторую тяжеловесность. Вкупе с тонкими колоннами это вносит в облик храма некоторую дисгармонию. За колоннами портика стена оборудована пилястрами, углы основного объема рихтованы. Вытянутые в пропорциях окна расположены по осям в два света внизу арочные или тройные по типу итальянских окон, вверху прямоугольные придают фасаду неожиданно светский характер. В арках портиков помещены круглые (крупные) термальные окна, под которыми устроены входы с трех сторон. Фасады обогащены живописными панно в плоских нишахВенчающее пятиглавие состоит из цилиндрических барабанов прорезанных окнами- серлианами. Причем главы имеют характерное для Тамбовских храмов двухчастное членение с верхними маленькими ложными главками по образцу утраченного ныне Саровского собора Саровской пустыни. Фактически единственное, что роднит Вышенский и Трегуляевский соборы, это сдвоенные колонны портиков и цилиндрические барабаны глав с фонариками. Однако, на наш взгляд, допустимо предположение о том, что в основе обоих храмов лежал некий единый прототип или круг прототипов. Причем некоторые особенности именно Вышенского собора привлекают особое внимание. Прежде всего, это портики со сдвоенными колоннами, несущие арку с фронтонами. Этот мотив достаточно узнаваем. Также присутствуют недочеты в строении ордера, некоторые нестыковки архитектурных элементов, например, высота колонн портиков, как можно заметить на фото, не соотнесена с расположением окон верхнего света. Так вот, эти нестыковки наводят на мысль о компилятивности архитектурного замысла, либо о вторичном использовании некоего другого проекта.

Повторное использование проектов очень часто практиковалось епархиальным начальством. В частности в Рязанском архиве мне доводилось встречать дела, где архиерей писал резолюцию использовать проект повторно. Не говоря о том, что строительство по образцу какого-либо прославленного храма было вполне в духе русского архитектурного мышления XVIII-XIX веков. Возникает вопрос, что за прототип мог лежать в основе Вышенского собора? На наш взгляд существует два наиболее точных прототипа. Первый – это собор в Спасске Тамбовском ныне Беднодемьяновск Пензенской области. Собор этот не сохранился. Был построен в 1810-19 годах на средства местного купца Тимофея Ивановича Сангина. Он имел с Вышенским собором почти буквальное сходство, как можно заметить на фото даже очень плохого качества. Квадратный в плане, пятиглавый, двухсветный объем был усложнен крестообразно выступающими ризалитами с колоннами, портиками, несущими арки. Барабаны куполов также были прорезаны окнами-серлианами, как в Вышенском соборе, и завершались фигурными главками. Судя по фотографиям, примыкавшие с запада к основному объекту трапезная и трехъярусная колокольня – более позднего времени, но судить, к сожалению, мы можем только по фотографиям, натурные исследования памятника не доступны. Другой собор в Раненбурге Рязанской губернии (ныне Чаплыгин Липецкой области), сохранился. Крупный, двухэтажный четырехстолпный пятиглавый объем имеет квадратный план с крестообразно выступающими ризалитами. Как видим проект тот же, но более усложнен, архитектура его более ярко выражена. Все ризалиты украшены портиками с арками и сдвоенными колоннами. Все узнаваемые мотивы – окна-серлианы, цилиндрические барабаны и так далее. История создания храма небезынтересна. Из документов Рязанского архива известно, что собор построен в 1805-1819 годах стараниями протоиерея Михаила Диомидова по грамоте, выданной ему рязанским Архиепископом Амвросием вместе с проектом, как сказано в деле. Автор проекта не упоминается, однако сам протоиерей пишет, что план и фасад: «составлены архитектором по правилам архитектуры». Диомидов всячески расхваливает в своих донесениях архитектурные достоинства собора и жалуется, что подрядчики, экономические крестьяне села Давыдовского Владимирской губернии Иван Гурцов и его сын Никита, не всегда следуют проекту, допускают «немногие несоблюдения пропорций некоторых штук против фасада». В 1817 году, по требованию протоиерея, в Раненбург был командирован губернский архитектор Николай Дмитриевич Шеин из Рязани для освидетельствования постройки собора. В 1819 году собор был готов к освящению и был освящен. По сведениям, опубликованным в каталогах памяти Липецкой области, проект собора приписывается без должных документальных подтверждений губернскому Рязанскому архитектору Ивану Григорьевичечу Солокацеву, который в 1805 году как раз служил в этой должности. В принципе его авторство вполне логично, потому что губернский архитектор тогда уже мог выполнить проект по заказу архиерея, а проект Раненбургского собора, скорее всего, исходил от Рязанского Архиепископа Амвросия. Таким образом, этот проект впоследствии, по нашему мнению, был задействован в Тамбовской епархии, видимо через какие-то епархиальные связи, использовался в Спасске и затем, вероятно, в Выше. Но и собор в Ранинбурге и собор в Спасске, так же как и Вышенский собор, при всей добротности и выразительности своей архитектуры, носят черты некой компилятивности и вторичности. На наш взгляд у всех этих проектов существует еще один прототип. Это церковь Пресвятой Троицы в селе Новотроицкое или Поздняково Елецкого уезда Орловской губернии ныне это Долгорубский район Липецкой области. Построена она была 1790-1815 гг. по заказу генерал-майора Петра Андриановича Позднякова, воевавшего еще с турками при Екатерине, который застал 1812 год в качестве руководителя орловского ополчения и умер в почтенном возрасте в 1814 году. Троицкая церковь представляет собой мощный кубический одноглавый объем, усложненный с востока полукруглым Алтарем, а с запада прямоугольным ризалитом. Венчается объем мощным барабаном с куполом и цилиндрической главкой. Западный ризалит и боковые фасады украшены однотипными четырехколонными коринфскими портиками. Одинаковые по габаритам портики несколько различаются в деталях, что создает тонкую ритмическую перекличку форм. На западном портике боковые пары колонн широко расставлены, и между колоннами размещено узкое прямоугольное окно, а над ним маленькое круглое. На северном и южном портиках, наоборот, боковые пары колонн сужены, а прямоугольные и круглые окна фланкируют входной портал. Интересно, что портики не завершаются одним антаблементом, а увенчаны отдельными. Над ними господствует фронтон, что зрительно объединяет их в единое целое. Так же над колонной мы можем видеть знакомый нам мотив арки, а по бокам стройные в пропорции прямоугольные окна, придающие зданию специфический светский характер.

Добавлю интересную подробность, под Алтарем была устроена круглая усыпальница, где и был погребен генерал Поздняков. Автор проекта этой церкви не известен, однако личность заказчика довольно известного просвещенного и видного Московского барина екатерининской эпохи, свидетельствует о том, что архитектор мог быть привлечен самый лучший, первоклассный, столичный. 

Стоит сказать несколько слов о колокольне этого храма. Она стоит отдельно и сама по себе является выразительным памятником архитектуры. Цилиндрическая колокольня своими необычными формами напоминает маяк, она завершена циркульной колоннадой в ярусе кругового обхода. Эти формы получили широкое распространение на рубеже XVIII-XIX веков в культовой архитектуре и связаны с проектом реконструкции так называемого Альпийского трофея Августа, выполненного Джакомо. Кваренги, придворным архитектором Екатерины II. Проект этот не был реализован, но чертежи его были известны (хранятся в Эрмитаже). Вероятно, этот или похожий проект повлиял на распространение подобного рода колоколен. Такая же колокольня была построена в Никольском-Гагарино под Москвой, была разрушена, затем восстановлена. Также колокольня села Новотроицкое была почти в точности скопирована в 1824-1839 годах с церкви Рождества богородицы села Перервись Старожиловского района Рязанской области. Храм в Новотроицком является превосходным не только по замыслу, но и по качеству архитектурного исполнения, здесь чувствуется очень тонкая работа. Архитектор неизвестен, но при желании можно вычислить, кто мог стоять за подобным проектом. Ведь этот проект принадлежит к широкому кругу центрических храмов с квадратным планом, с пятиглавием и портиками.

Церковь в Остролучье (Украина) Джакомо Кваренги построена в 1827-1836 годах. Несколько ранее Вышенского монастыря, но гораздо позже села Новотроицкое. Ирина Позднякова совершенно справедливо замечает сходные мотивы в найденном ей в Тамбовском архиве проекте Благовещенской Церкви в селе Дубасово Тамбовской губернии. Центральным мотивом здесь опять-таки является портик на сдвоенных колоннах так же, как в Вышенском Казанском соборе. Причем портик повторен дважды, на фасаде храма и на паперти колокольни. Но интересно, что композиция храма совершенно иная – это трехчастная, продольно-осевая церковь то есть храм, трапезная, колокольня. То есть с соборным типом церквей как Казанский Вышенский собор она не имеет ничего общего. 

Схожие декоративные мотивы применены в другой довольно известной сегодня постройке Рязанского региона - это Покровская церковь в селе Морозово-Борки Сторожевского района Рязанской области. Мы можем видеть здесь тот же портик, однако ротондальная форма церкви не соотносится с известными нам соборами. Ближе к нашим памятникам проект Успенской церкви Борисоглебского уезда Тамбовской губернии. Как и в проекте Дубасовской церкви здесь чувствуется незаурядный талант архитектора, наряду с изысканностью стиля и склонностью к причудливой игре архитектурной формой. Однако портики здесь не имеют арок, что делает их не столь необычными и, следовательно, менее узнаваемыми. Из приведенных примеров ясно, что характерные декоративные формы, довольно распространены, они входят в азбуку классицистического стиля. Какой же архитектор мог стоять за этим проектом? Возможно, это был не один человек. На рубеже XVIII-XIX веков в Тамбове работал талантливый губернский архитектор Василий Антонович или Анатольевич (отчество точно не известно) Усачев. Он работал в стиле классицизма и был довольно добротным мастером. Но если взглянуть шире, то можно вспомнить, что с тамбовской губернией был связан знаменитый Николай Анатольевич Львов. Он строил церковь с колокольней в имении Вениаминово-Филановка под Липецком, вероятно и Липецкий Христорождественский собор также входит в круг его проектов. Близкий друг Тамбовского губернатора Гавриила Романовича Державина. Львов поддерживал с ним переписку и выполнял для него кое-какие архитектурные проекты. Так, например, известно, что Львов исправлял проекты Усачева, присланные ему в Петербург. Еще более замечательно одно письмо к Державину, где Львов по собственной инициативе берется составить проект переделки старого Преображенского собора в Тамбове. Проект этот не известен, и сложно сказать был ли он вообще окончен. Но можно сделать смелое предположение, что такой проект, или подобный мог быть прислан в Тамбовскую губернию и стал неким прототипом, пробудил местную архитектурную мысль. Из круга построек Львова можно привести, например, Владимирскую церковь в Тверской губернии в селе Горницы Кувшиновского района. Эта церковь была построена в 1795 году. Здесь мы видим знакомый нам мотив портика с аркой на сдвоенных колонах как доминирующий, центральный. Такие мотивы у Львова встречаются неоднократно, и в Подмосковных храмах и других приписываемых ему. Таким образом, не исключается возможность участия Николая Александровича Львова. 

Итак, мы видим, что проект, легший в основу Казанского Вышенского монастыря, имеет богатую историю. История эта началась, как минимум, за четверть века по появления Казанского собора и продолжалась еще несколько десятилетий. Уже после постройки Казанского Вышенского собора, по сходному, но упрощенному проекту был возведен новый Петро-Павловский собор Раненбургской пустыни Рязанской губернии. Квадратный в плане пятиглавый храм с портиками из четырех сдвоенных колон имел общее сходство с упоминаемым выше Трегуляевским собором. Главы в советское время были утрачены, и ныне собор восстанавливается. Другой храм строился почти одновременно с Вышенским собором и несколько неожиданно его появление в северной Костромской губернии. Это церковь в селе Старо-Воскресенское ныне Ивановская область, построенная в 1823 году. Здесь мы видим упрощенный сельский вариант Спасского собора в Спасске Тамбовском с единой трапезной и колокольней. 

Наконец, еще одно повторение проекта прототипа, которое по хронологии укладывается в период после окончания и наиболее близко к нему – это Смоленская или Никольская церковь в селе Пехтово Шацкого уезда Тамбовской губернии, (ныне Чучковский район Рязанской области). Она была построена помещиком Севастьяновым в 1851 году. Пехтово было крупным промышленным селом с населением около пяти тысяч человек. Здесь были заводы: конный, мукомольный и так далее. Следовательно, село нуждалось в большом храме соборного типа и конечно ни какой иной прототип, кроме Казанского, не мог быть здесь использован, так как это самый близкий и прославленный собор в уезде. Стройный кубический объем, четырехстолпного пятиглавого храма усложнен выступающими портиками. Портики со знакомым нам мотивом арки – на сдвоенных колоннах. Здесь проект несколько усложнен и даже исправлен, улучшен. Окна расположены по осям в три света, что позволило избежать той досадной ошибки, на которую я обращал внимание в Вышенском соборе, где окна верхнего света не совпадали с карнизами портиков. Так же развит мотив ордера, клонам портика вторит колоннада вокруг куполов и барабана. В целом храм очень выразителен и производит мощное, несколько холодноватое впечатление присущее позднему ампиру. 

Такова в общих чертах, история бытования на Рязанско-Тамбовской земле одного архитектурного проекта, давшего столько замечательных плодов.