Никитин Дмитрий, студент кафедры Теологии
Рязанского Государственного Университета.
доклад на секции
«Богословское наследие святителя Феофана Затворника».
VI Феофановские чтения.
Свято-Успенский Вышенский монастырь
Ваше Преосвященство!
Дорогие отцы, братия и сестры!
Хочу представить вашему вниманию доклад «Полемика Святителя Феофана Затворника Вышенского с Толстовством».
Как известно, Святитель Феофан — один из самых плодовитых Церковных писателей. Затворник Вышенский писал на разные темы, будь это сектантство, нравственное воспитание, толкование Священного Писания, и тому подобное. Хотелось бы выделить из этого ряда произведений такую обширную область как сектантство.
Феофан Затворник вел полемику с Толстым и очень жестко критиковал его взгляды, называя их антицерковными. Тема Толстовства начала занимать святителя Феофана с 1885 года. О Льве Николаевиче Толстом он высказывался предельно откровенно: «Толстой ни во что не верит, он хуже татарина, враг Божий, слуга сатанин, проклят Апостольским проклятьем, ибо написал новое евангелие». Поэтому книги Толстого против веры неоднократно советует не брать в руки. Психическое состояние Толстого он расценивал как близкое к помешательству. Писать против него он не мог, так как не имел всех его антицерковных сочинений, а из отдельных высказываний Толстого, в которых святитель Феофан столкнулся с путаницей, не мог понять его систему. «Взяться не за что, почти все бездоказательно. К тому же изволит заявлять, что он исправляет свои мысли, это лазейка при которой можно спокойно говорить: «это у меня еще не решительная мысль»». Тем не менее, статьи Толстого во времена неверия и распущенности, по мнению Святителя Феофана, опасны, и в особенности его книга «В чем моя вера» — не по солидности, а по громкости крика против Церкви. Чтение этих книг может иметь пагубные последствия, в частности среди молодежи, которая готова увлечься толстовством из предположения, что такой большой писатель имеет основания высказывать свое суждение о вере. Хотя в вопросах веры Толстой попал в глубины сатанины, в его нравственных правилах нет плохого, но и пользы то них, как считал Святитель Феофан, немного, поскольку без веры нельзя осуществить ничего доброго. «В нравственных правилах нет худого, но и доброго мало. Без веры как жить доброй жизнью?». Ответственность за отсутствие критики он возлагал на Московского Владыку и московских ученых, которые не хотят выступить против Толстого. «Воевать должно московское духовенство», писал Святитель, но оно по его свидетельству, пыталось взвалить это на него. Из всех сектантов Святитель Феофан считал толстовство зловреднее всех, ибо он распространяет злоумие секретно.
К вопросу о реальном по сути антихристианстве Толстого Владыка не раз возвращался в своих письмах. Эта тема весьма его волновала в силу того духовного соблазна для русского общества, которым она угрожала обществу. Так в письме одному протоиерею, от 1 июня 1885 года, Святитель взволнованно обращался к нему: «Слыхали ли вы про евангелие Льва Толстого? Теперь слышу, что у него тайком распространяется еще две статьи: «критика догматов Церкви» и «В чем моя вера». «Тут Сокровища Премудрости изрыгнуты, хулу на Церковь Божию, на Святых Отцов, даже на Апостолов, кои суть исказители учения Христова. Сам же он не верит ни в Святую Троицу, ни в Воплощение Домостроительства, ни в силу Таинств. Сын Человеческий у него то Разум Всечеловеческий, то Сущность Человечества. И есть ли Бог, не видно. Как будущей жизни нет у него, а люди продолжают жить только в потомстве, то вся забота у него составить программу счастья на Земле». Считаю необходимым привести некоторые пункты из нее:
«1. Не противься злу, пусть бьют, режут, грабят, молчи и терпи;
2. Суды не нужны;
3. Ни полиции, ни жандармов, ни войска, насилователей свободы;
4. С женой не разводись, хоть она и неверна;
5. Война Богопротивна и войска не нужно».
В другом письме без даты (ноябрь второй половины 1880-х годов) Святитель замечает о Толстом: «Он очень не любит догматов или не любит Церкви. Почему Церковь ему не по сердцу не видно. Одно видно, что Она против его учения, но это не укор, а хвала, ибо его учение самое фантастическое. Мне представляется, что он близок к помешательству, так как у него все неверно».
Еще в одном письме, опубликованном в 1895 году в Тамбовских Епархиальных ведомостях, Вышенский затворник, отнюдь никогда не затворявшийся от Российской Религиозно-Общественной жизни, одно время даже собирался ответить в печати на антихристианские измышления Толстого, так характеризовал последнего: «У этого Льва никакой веры нет. У него нет Бога, нет души, нет будущей жизни. Господь Иисус Христос простой человек. В его писаниях хула на Бога, на Христа Господа, на Святую Церковь и ее Таинства. Он разрушитель Царства, истинный враг Божий, слуга сатанин. Как написал сам Святой апостол Павел волхву Елиму, противящемуся его проповеди на острове Кипре (Деян.13,8-10). Этот бесов сын дерзнул написать новое евангелие, которое есть искажение Евангелия Истинного и за это он есть, проклят апостольским проклятьем. Как писал Святой Апостол Павел: «Кто новое евангелие будет проповедовать да будет проклят. Анафема!». Он, Толстой есть подделыватель бесчестнейший, лгун, обманщик».
В итоге 20-22 февраля 1900 года по старому стилю, вышло постановление Святейшего Правительствующего Синода, в котором официально извещалось, что «Граф Лев Толстой более не является членом Православной Церкви, так как его публичные высказывания и убеждения не совместимы с таким членством.
Нападки Толстого начались сначала на государство, которое он называл тотальным злом и всячески отрицал его. Затем в 70-х годах XIX века Лев Толстой начал разработку нового христианства, которое устраивалось на европейском рационализме и позитивизме. Толстой исходил из принципа, что литература - учитель жизни, а писатель своего рода проповедник. Далее он обвинил Православную Церковь во лжи. Ему были непонятны Святые истины Церкви, он отверг Божественную Сущность Иисуса Христа, таинства и символику. В образе Иисуса Христа он видел, прежде всего, моралиста и нравственного учителя, а не Бога. Кроме того Толстой пытался создать новое евангелие. Итог этому самый печальный, фактически Лев Николаевич Толстой сам отлучил себя от Церкви.