ПаломничествоПаломничество
ИгуменияИгумения Святыни монастыряСвятыни монастыря Вышенский листокВышенский листок С Выши о Выше. Радио-передачаС Выши о Выше. Радио-передача Воскресная школаВоскресная школа Расписание богослуженийРасписание богослужений ТребыТребы Паломническим службамПаломническим службам Схема проездаСхема проезда
ИсторияИстория
ЛетописьЛетопись ИсследованияИсследования
Свт. Феофан ЗатворникСвт. Феофан Затворник
ЖизнеописаниеЖизнеописание Духовное наследиеДуховное наследие Богослужебные текстыБогослужебные тексты ИсследованияИсследования Феофановские чтенияФеофановские чтения Научные конференцииНаучные конференции Вышенский паломник (архив)Вышенский паломник (архив) Подготовка Полного собрания творений святителя Феофана, Затворника ВышенскогоПодготовка Полного собрания творений святителя Феофана, Затворника Вышенского Юбилейный годЮбилейный год

Паломнические поездки.

Cвято-Успенский Вышенский монастырь приглашает совершить паломнические поездки в Вышенскую пустынь.


Программа пребывания паломников

Суббота

  • 5.30 утренние молитвы, полунощница.
  • 7.00 молебен с акафистом. По окончании – часы, исповедь.
  • 8.00 начало Божественной Литургии.
  • 11.00 обед в паломнической трапезной монастыря.
  • 12.00 экскурсия по монастырю.
  • 13.00-13.30 посещение святого источника в честь иконы Божией Матери Казанской Вышенской (рядом с монастырем).

Подробнее...


Святитель Феофан.


Вы находитесь здесь:Главная»Свт. Феофан Затворник»Феофановские чтения»Феофановские чтения - 2012»Выступления на секциях»Протоиерей Сергий Рыбаков. Духовно-нравственные парадигмы системы образования России в эпоху святителя Феофана Вышенского

Протоиерей Сергий Рыбаков. Духовно-нравственные парадигмы системы образования России в эпоху святителя Феофана Вышенского

Суббота, 20 Октября 2012 21:24

Протоиерей Сергий Рыбаков,
председатель Отдела религиозного образования и катехизации
Рязанской епархии, доцент кафедры теологии ФБГОУ ВПО
«Рязанский государственный университет им. С. А. Есенина»
Доклад на пленарном заседании VI Феофановских чтений

5 октября 2012 года

 ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЕ ПАРАДИГМЫ
СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ РОССИИ
В ЭПОХУ СВЯТИТЕЛЯ ФЕОФАНА ВЫШЕНСКОГО

 

Активная деятельность Святителя Феофана Вышенского на педагогическом поприще началась после окончания им Киевской духовной академии в 1841 г., когда он был назначен исполняющим должность ректора Киево-Софийских духовных училищ и преподавателем латинского языка. Продолжалась она, практически всю его жизнь в том детоводительсте, которое он осуществлял будучи правящим архиереем, а затем и в затворе. О святителе Феофане, таким образом, можно с полным правом сказать, что его труды являются продолжением и развитием православной педагогической системы.

Следует сказать, что в это время русское общество входит в полосу интенсификации кризисных явлений. Русское высшее общество достаточно далеко отошло от церковного Предания, что в значительной степени было обусловлено сформированной от Петра I и, оформленной созданием в 1802 г. Министерства народного просвещения, системой образования.

В связи с этим, интересным и весьма важным представляется вопрос о сопоставлении двух широко употребляемых понятий: «система образования» и «педагогическая система». В идеале педагогическая система и система образования должны быть идентичны. Этимология слова «педагогика» раскрывает задачу ведения детей (учащихся, воспитанников) к определенному совершенству, которое представлено и раскрыто в предъявленном идеальном образе (отсюда вытекает и «образование», как усвоение определенного образа). Идеальный образ, в качестве аттрактора системы довлеет в содержании образования и в методах воспитания, представляет собой цель образования, и в качестве такового определяет структуру системы образования. Источником идеального образа была и остается религия, т. е. организованное поклонение тем высшим силам, которые наиболее рельефно и максимально сконцентрированы в идеальном образе. Для русского народа на протяжении всего тысячелетия таким идеальным образом являлся образ Христа.

Педагогическая система есть совокупность целей, ценностей, этических норм, содержания, форм и методов воспитания и обучения, интегрированных в религиозном идеале народа. Формат педагогической системы задается религиозным мировоззрением, этно-конфессиональной культурой, общинным воспитанием, внутрисемейными отношениями и бытовой (трудовой) практикой. Народ фиксирует в педагогической системе инвариантные базовые педагогические принципы, которые генерируются исповедуемым культом. Иначе говоря, педагогическая система всегда укоренена в духовном мире, всегда определяется сакральными смыслами, всегда имплицируется религиозной (атеистической, пантеистической, монотеистической) антропологией.        В России педагогическую систему народ получал в Церкви, как гаранте сохранности идеального Образа, запечатленного в Священном Писании и Священном Предании.   

Система образования возникает тогда, когда появляется значительный пласт знаний, усвоение которых учащимися требует специальных институтов разного уровня: школ, вузов, академий и пр. Такая система обычно первоначально формировалась высокоразвитыми культовыми организациями, что например, имело место в Европе, а также в России, где первые школы и академии были созданы Русской Православной Церковью. Особенностью религиозных систем образования является ограничение по роду самого знания: горнорудная промышленность и плавка металлов, например, не являются востребованным содержанием образования для Церкви. Поэтому многие необходимые для государства области знания переходят в ведение государства, которое и приступает к формированию своей системы образования.

В православной России педагогическая система предъявляла образ Христа и Его святых, на житиях и поучениях которых были воспитаны поколения русских людей в течение тысячи лет. «Между истинными христианами — писал святитель Феофан, — всегда была и есть потребность иметь под руками святоотеческие писания о духовной жизни… Она и была всегда удовлетворяема как изданиями сих писаний в полном их составе, например св. Макария, Исаака и Ефрема Сириан, Лествичника и других многих…».

Сформировавшаяся к началу XIX века система государственного образования благодаря реформам Петра I возымела в себе мощный потенциал протестантизма и атеизма, что в конечном итоге, привело к началу XX в. к деформациям и расколу педагогической системы, педагогической среды и всего общества. Идеал педагогической системы и идеал системы образования вошли в непримиримый антагонизм, который стал причиной разрушения систем духовной и государственной безопасности. Причем, чем дальше «элита» государства, определяющая цели и формы государственного бытия, отходит от идеального образа традиционной государствообразующей религии, чем массивнее становится эзотерический блок, «нового» религиозного мировоззрения, включая в себя чуждые доктрины, на основании которых формируются задачи системе государственного образования, тем более система образования вступает в противоречие и конфронтацию с педагогической системой. При активной агрессивной политике, которую проводит система образования по отношению к педагогической системе последняя становится подчиненной, а в конечном счете — деформированной и расколотой. Достижение победы в этом случае оборачивается полным поражением, поскольку неадекватное педагогическое воздействие, искусственно внедренное в образование и воспитание, разрушает целостный педагогический процесс и индуцирует агрессивность педагогической среды.

«Знаете ли, какие у меня безотрадные есть мысли. И не без основания. Встречаю людей, числящихся Православными, кои по духу Вольтериане, Натуралисты, Лютеране и всякого рода вольнодумцы. Они прошли все науки в наших высших заведениях. И не глупы, и не злы, но относительно к вере и Церкви никуда негожи… Каковы будут их собственные дети?!. Заключаю отсюда, что через поколение, много через два, иссякнет наше Православие… Злые начала вошли в науки и в жизнь» — делает вывод святитель.

Эти «злые начала» касались в первую очередь духовного стержня сознания народа. Одним из источников проникновения в широкие массы русского общества «злых начал» либерализма и нигилизма была система образования. Нигилизм в этой своей первой стадии — в эпоху либерализма (по периодизации Серафима Роуза) является уже достаточно созревшим явлением, глубоко пропитавшим общественное сознание в первую очередь т. н. «образованной» части общества.

Одним из путей проникновения такой идеологии явилась парадигма эволюционизма. Святитель Феофан так определяет: «Ныне более выходит книг по предметам естествознания. Но почти все они с дурным направлением, именно: покушаются объяснить происхождение мира без Бога и все нравственно-религиозные и другие проявления духовной в нас жизни — без духа и души. И в руки их не берите». К сожалению брали их не только в руки, но и в голову, в недра своего сознания, формируя в себе неверие и нигилизм. Разрушительные тенденции нигилизма в эпоху либерализма, первоначально сосредоточенные в высших дворянских слоях общества, распространялись (в значительной мере через систему образования) далее на слой разночинцев, которые не только вбирали в себя идеи более справедливого устройства общества, но и активно, борясь за свое место в этом обществе, оттесняли разленившееся дворянство. Само социальное положение разночинцев было гораздо ближе к либеральной, нежели к консервативной позиции. Стремление к достижению земных благ составляло часто смысл жизни, и здесь уже можно говорить о «сокрытии Неба» в терминологии Серафима Роуза. Идеи безбожия носились не только в «воздухе», но и отображались в печати, в научных, философских и педагогических теориях, и становились общим местом, которое, однако, окрашивалось в высокопарные тона всякого пустословия. Культуролог и политолог И.Г. Яковенко пишет «Прибежищем либерализма становятся освобожденные от жесткой цензурной опеки печать, относительно свободные университеты и земства. В развитие русского либерализма особенно значима роль земского движения. Земское самоуправление стало полем практической реализации либеральных принципов. Земства были средой, к которой тяготела либеральная публицистика и либерально ориентированная университетская наука». Земские школы действительно проводили достаточно четкую либеральную политику, отказывая крестьянам в их праве выбирать образование и воспитание для своих детей. Святитель Феофан по этому поводу восклицает: «Атеисты… толстовщина! Где же это? Неужели около вас теперь, в деревне?». Действительно, земства во многом способствовали формированию новой, нетрадиционной педагогической среды, насыщая крестьянство нигилистической идеологией.

Нигилизм, как неверие в Бытие Божие, в Промысел Божий, в Христову Церковь, помимо разрушения мировоззрения, интенсивно распространяется на другие стержневые структуры сознания. В первую очередь дает коррозию стержень этно-исторического сознания. Благодаря впитанным идеям эволюционизма, история вообще и история в частности нашего народа, перестает восприниматься в иконографическом ракурсе, теряет свой сакральный смысл, что приводит к утрате понимания народом своей особой миссии среди других народов земли. Эта потеря во всей полноте отразилась позднее в готовности строить «новый мир» вместе с большевиками-богоборцами. Новый мир можно строить только при условии отказа от «старого» мира и его разрушения «до основания». Следует, однако, заметить, что в советский период исторический стержень самосознания не был уничтожен, — он был заменен ложным вектором смены марксовых «общественных формаций». Это позволило сохранить народу определенное, хотя и ложное, представление о смысле своего бытия. Народ уже в начале XX в. принялся строить социализм и коммунизм, и рай на земле, как идеал язычества.

Другой важнейший стержень этно-конфессионального сознания русского народа начал деформироваться вместе с утратой религиозно-мировоззренческой и этно-исторической стержневых структур сознания. Речь идет об этно-лингвистической основе сознания, позволяющей (или не позволяющей) адекватно описывать мир в свете принятой народом религиозной парадигмы. Принятие атеизма в качестве религиозной доктрины и материализма в качестве религиозной философии, стало причиной изменения лексики, которая впитывала в себя новые лексические формы, проникающие вплоть до бытового уровня. Это отразилось в свое время в необходимости составления нового словаря русского языка, в изменении правил орфографии, в упрощении алфавита и пр. Как следствие начавшихся в те времена процессов, к девяностым годам прошлого (XX) века лексический состав был полностью десакрализован, достаточно упрощен и готов был к фрагментации и наполнению «новоязом» современной калвинистско-демонической религиозной парадигмы.

С разрушением стержневой структуры сознания народа обрушаются и структуры государственной жизни. В православной России наибольшая высота принадлежала авторитету Бога-Творца, а соответственно и хранящемуся в Православной Церкви Священному Писанию и Священному Преданию. Эпоха либерализма в первую очередь оказалась эпохой борьбы именно с этим авторитетом, подчинив его авторитету разума. Следующим в очереди встал авторитет земной власти, власти как таковой, поскольку любой авторитет — авторитет представителей государства, авторитет родителей, авторитет учителей, — лишь тогда незыблем, если он апеллирует к высшему, религиозному, сакральному источнику своей власти. Власть, которая не имеет возможности такой апелляции, вынуждена искать компромисса с разумом тех, кто ей подчинен. И не только с разумом, но и со страстями и с прихотями подчиненных. Родители и учителя оказываются заложниками прихотей своих воспитанников в той мере, в какой сами признают законность, естественность и разумность складывающегося положения вещей. Само же положение вещей становится неустойчиво-динамичным, ситуационно-хаотичным, и в принципе неуправляемым. Иллюзией управления является достижение временного компромисса, облекаемого в формулы квазиторговых договоров.

Следование российского общества эпохи либерализма за Реформацией, и соответствующая утрата чувства сакральности власти уже в образовательных учреждениях того периода формировала у учащихся непонимание дисциплины и отрицание законности наказаний. Как в семье, так и в школе развивались процессы рассогласования поколений, что естественно в новых поколениях выражалось как отрицание традиции. Это отрицание касалось духовных устоев, социальных порядков и аксиологических ориентиров. В целом народ терял духовное и социальное единство. Власть расколота и парализована. Репрессивный аппарат только провоцирует недовольство, ничего не решая по существу. Наоборот, истинной властью над умами и совестью людей обладают представители самопровозглашенной элиты, реализующие свои религиозные и политические устремления, облеченные в приемлемые для простого народа идеологические клише. Начиналась эпоха студенческих волнений, гимназических беспорядков и смут даже в духовных учебных заведениях. Даже активная охранительная деятельность на посту министра народного просвещения графа С. С. Уварова не дала существенных результатов. Революционная и нигилистическая крамола все шире проникала в Россию, заражая молодые поколения духом бунтарства и неверия. Стремление С. С. Уварова выстроить в системе образования барьеры революционной смуте не было обеспечено соответствующим духовным потенциалом высшего общества и педагогической среды.

Растерянность и готовность идти на поводу бунтующих масс, даже «бежать впереди паровоза» может быть продемонстрирована на примере предложений, которые вносил М. А. Корф на совещании при министре просвещения Е. В. Путятине . Согласно его предложениям «университеты становились открытыми учебными заведениями "для всех и каждого", в результате чего само название "студент" упраздняется… Переводные экзамены и обязательные курсы для прохождения отменяются, "словом, университеты лишаются своего школьного характера". Проект поддержали все члены комиссии. Министр был против» . В то время как чиновники сочиняют абсурдные проекты, студенты «шумят и требуют отмены всех ограничений, — писал Никитенко . — Они, как и крестьяне в некоторых губерниях, кричат "Воля, воля!", не давая себе в этом ни малейшего отчета. А правительство налепливает на стенах в университете воззвания и правила о сохранении порядка, которые студенты срывают и заменяют воззваниями совершенно другого рода. Словом, совершенный хаос. Об учении никто не думает» .

Университетские мировоззренческие курсы от второй половины XIX представляли собой довольно сложную картину, в которой присутствовали различные направления. «Отличительной особенностью мировоззренческой подготовки студентов в университетах России в последней четверти XIX — начала XX века, заключается в плюрализме предлагаемых видений мира» — характеризует исследователь отечественных университетов Н.А. Патов. Мировоззрение российского общества, таким образом, стало представлять собой мозаичную картину, не имеющую цельности и не дающую молодому поколению надежных методов защиты от духовной и информационной агрессии. Общество в религиозном отношении распалось на множество толков, сект, расколов, ересей, по-разному толкующих религиозно-мировоззренческие вопросы, и с этих различных, вплоть до антагонизма, религиозных базисов рассматривало происходящие события, трактовала тенденции и процессы развития общества. Система образования, отражая состояние общества, также распадалась на множество школ

В то время, когда высшие слои постепенно проникались идеями либерализма, народ еще продолжал жить в духовных традициях православия, что позволило Ивану Васильевичу Киреевскому (1806–1856): сказать: «Грамотность и вообще первоначальное обучение народа может быть полезно и вредно, смотря по характеру самого обучения и тем обстоятельствам, в которых находится обучаемый... Русский человек весьма уважает образованность там, где видит от нее несомненную пользу, но он... боится обманчивой стороны образованности и держится старины, ищет только такого просвещения, о котором мог быть уверен, что оно действительно основывалось на его коренных убеждениях веры и вековых обычаях нравственности». И далее: «Образовательное начало заключалось в нашей Церкви» .

В дискуссиях о народном образовании этого периода большой вес имело мнение выдающихся представителей русской педагогической мысли традиционалистского направления. К их числу, в частности, принадлежал известный лингвист и этнограф, составитель «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимир Иванович Даль (1801–1872).

По мнению В.И. Даля, образование и образовательная политика должны оцениваться с точки зрения нравственности и соответствия национальным особенностям страны. «В противоборстве западному приливу и волнению, — писал В.И. Даль, — кажется, не может быть иного смысла, как требование, во-первых, принимать образование и просвещение в добром направлении его, а не в дурном (можно быть умным и ученым негодяем), — и, во-вторых, принимать его не бессознательно, а применяя и приурочивая к своей почве... следовательно, отвергая или изменяя все то, что нам негоже» .

Огромную роль в духовном просвещении народа сыграли церковно-приходские школы, которые существовали целиком на средства Церкви. Они были единственными образовательными учреждениями в самых глухих уголках России. Их учителя — священники Русской Православной Церкви — шли к русскому крестьянину с грамотой и православным учением. Дмитрий Андреевич Толстой (1823–1889), будучи министром народного просвещения, в 1861 году писал: «Духовенство обнаружило такие учительные силы, каких тщетно было бы ожидать от какого-либо другого ведомства или учреждения и каким могла бы позавидовать любая из просвещенных стран Европы» .

Но и в школьной педагогике также царило сильнейшее расслоение. Здесь мы видим имена крупнейших педагогов с мировым именем, таких как К.Д. Ушинский, С.А. Рачинский, Д.Д. Семёнов, В.И. Водовозов, В.П. Вахтеров, А.Ф. Каптерев, К.Н. Вентцель, И.И. Горбунов-Посадов,         Н.И. Пирогов. Но они стояли на разных и даже противоположных позициях, которые можно отследить по публикациям в многочисленных журналах, посвященным педагогической тематике.

Законно возникает вопрос: почему в эпоху либерализма формируется столь мощный интерес к педагогике, причем к педагогике в самом широком смысле — и в отношении охвата вопросов обучения и воспитания, и в отношении распространения на все слои общества, включая крестьянство и рабочих. Представляется, что основным моментом здесь выступает утрата идеала и изменение ценностных ориентиров. В этот период в народном сознании снижается уровень духовности; религиозная устремленность не имеет четкого вектора направленности. Два идеала стали соперничать в душе народа, два идеала стали соперничать и в педагогическом пространстве русской педагогики: это православный идеал Христа и языческий идеал земного рая. И каждый из этих идеалов порождает свою нравственность, свою систему ценностей, свой взгляд на человека, на цели и методы его образования и воспитания.  

С.И. Гессен, заканчивая свой труд «Основы педагогики» в 1923 г., воспроизводит то мнение о господстве разума, которое «есть детище Реформации», и которое торжествовало в школе, уже перед революцией, и тем более после неё. «В противоположность идеалу послушания однажды признанному авторитету современная школа — пишет С. Гессен, —  есть детище Реформации: авторитет, как бы ни был он высок и бесспорен, не есть для нее нечто последнее. Выше авторитета стоит разум человека, и самое подчинение авторитету должно быть оправдано разумом, свободно принимающим предписание авторитета» . Несомненно, что, говоря о Реформации, Гессен имеет в виду не только и  не столько христианскую Европу времен Реформации, сколько изменение религиозного вектора в России. 

Эпоха либерализма в России была характерна еще одним, не свойственным иным странам, явлением. Отсутствие, свойственной Западу, индифферентности в религиозных вопросах побуждало русскую интеллигенцию искать, вместо утраченного Бога, новое божество, которому необходимо приносить жертвы и осуществлять служение. Собственно, именно служение этому новому богу побуждало множество представителей интеллигенции совершать не только странные и несвойственные здравомыслящему человеку поступки, но и идти на преступления против правительства и Православной Церкви. Таким божеством был выбран русский народ, оторванность от которого явно ощущалась всеми представителями этого слоя общества. И именно оторванность, незнание своего народа породило неестественное к нему отношение: одновременно жалость и преклонение. Оба эти чувства прекрасно сочетались в идее социального равенства, позволяющие «служить народу», как некоему идолу, который сам не умеет понимать своих нужд и говорить от своего имени. Интеллигенция, по сути, провозгласила себя «жрецом» народа. Как писал Франк в работе «Этика нигилизма»: «Символ веры русского интеллигента есть благо народа, удовлетворение нужд "большинства". Служение этой цели есть для него высшая и вообще единственная обязанность человека, а что сверх того — то от лукавого. Именно потому он не только просто отрицая или не приемлет иных ценностей — он даже прямо боится и ненавидит их. Нельзя служить одновременно двум богам, и если Бог, как это уже открыто поведал Максим Горький, "суть народушко", то все остальные боги — лжебоги, идолы или дьяволы» .

Нашему православному народу, как и каждому отдельному православному христианину в нынешней ситуации хорошо помнить слова святителя: «Мужайтесь! Что враг нападает и борет, в этом нет греха, и в том нет греха, что эти нападки колеблют душу и смущают. То и другое есть дело злобы врага и обращается на главу его. Вам же уготовляет венцы» (С. 219).

Вопреки тем, кто считал, что русский народ погиб, случилось — однозначно можно сказать, — чудо Божие: началось духовное возрождение Руси. Прошедшие двадцать лет происходило не только разложение, но и созидание самосознания народа, вспомнившего о своей духовной основе — Православии. Это способствовало приобщению к лингвистическому строю богослужения, Священного Писания и Предания, а следовательно и к сакральному иконографическому взгляду на историю человечества и место в ней Православной России. Естественно оценивать наличное состояние как начало возможного дальнейшего нахождения себя, встраивание себя в череду прошлых и будущих поколений, вписывание себя в мировой исторический процесс.

Неисповедимы пути Господни! Но хочется верить, что наш народ способен к самоотверженному служению во славу Божию, а значит и на нем может исполниться обетование: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Труды святителя Феофана Затворника дают нам указание пути как искать Царствия Божия, как настроиться на духовную жизнь, что и становится для многих самим делом жизни. 

______________________________________

В 1861 г. был назначен главноуправляющим II отд. Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

Министр просвещения с 2 июля 1861 года по 6 января 1862 года.

Очерки истории российского образования: К 200-летию Министерства образования Российской Федерации: в 3 т. Т.1. /Министерство образования Российской Федерации. М: МГПУ, 2002. С. 327.

Алекса́ндр Васи́льевич Никите́нко (1804 (1805) – 21 июля 1877) – историк литературы, цензор, профессор Петербургского университета и действительный член Академии наук.

Очерки истории российского образования: К 200-летию Министерства образования Российской Федерации: в 3 т. Т.1. /Министерство образования Российской Федерации. М: МГПУ, 2002. С. 329.

Патов Н.А. Генезис и содержание мировоззренческой подготовки студентов в отечественных университетах (XVII–XX вв.). Диссертация на соискание ученой степени доктора педагогических наук. М. 2005. С. 152.

Здесь под школой понимается не отдельное образовательное учреждение, а сообщество единомышленников, исповедующих общую для них религиозно-философскую систему, определяющую их мировоззрение и аксиологические установки. 

Киреевский И.В. Записка о направлении и методах первоначального образования народа в России // Киреевский И. В. Критика и эстетика. М.: Искусство, 1979. С. 383–392.

Цит. по: В.И. Даль и Общество любителей русской словесности: сб./ отв.ред. В.П. Нерознак. Спб.: Златоуст, 2002. С. 257–258.

Восторгов Иоанн, протоиерей. Государственная Дума и церковная школа. ПСС. Т. 1-5. Репринт. М., 1913–1916; СПб., т. 1-5. 1995, т. 4. С. 563.

Гессен С.И. Основы  педагогики. Введение в прикладную философию / Отв. ред. и сост. П.В. Алексеев. М.: «Школа-Пресс», 1995. С. 157.

Франк С.Л. Этика нигилизма. К характеристике нравственного мировоззрения русской интеллигенции // Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1990 [репринт издания 1909 г.]. С. 155–159.

 
 
     
Разработка веб-сайтов. При перепечатке материалов активная ссылка на svtheofan.ru обязательна. Карта сайта.