Игумен Лука (Степанов),
заведующий кафедрой теологии
Рязанского Государственного Университета

 Евхаристия в жизни и учении святителя Феофана, Затворника Вышенского

Как среди таинств Церкви Святое Причастие занимает особое место и именуется Таинством таинств, так и в жизни свт.Феофана Затворника, при всех многообразных видах его деланий на ниве Христовой, особое место занимало служение Божественной Литургии и учение о ней. Родившись в семье священника, он никогда не разлучался с Чашей Жизни, почерпая от Неё благодатное просвещение и залог спасения в Вечности.

Россия ХIХ века страдала от влияния Западного антицерковного духа. Главное средство непрестанного богообщения – Святое Причащение – стало формальной редкой обязанностью всякого крещенного человека. Не приобщаясь внутренней силы Таинства, большинство россиян считало в порядке вещей причаститься один раз в каждый многодневный пост, и предполагало, что этим исполняет свой христианский долг.

Оказавшись по определению священноначалия на послушании в Константинополе, будущий святитель получил доступ к изучению в подлинниках сокровищ византийской святоотеческой письменности. Он утвердился в  том, что традиция в отношении евхаристии представлена вовсе не современной ему российской практикой, а словом и опытом православного Востока. «Много вас теребят по поводу частого причащения, - сочувствует Вышинский Затворник в своей переписке, - Не смущайтесь. Присмотрятся, перестанут. И всем следовало бы так делать, но не вошло это у нас в обычай. На востоке христиане часто причащаются, не в одни великие посты, но и кроме их. Первоначально же в Церкви Христовой за всякой литургией все причащались» [1].

В Константинополе он начинает работу над переводами Древних монашеских уставов, собранных свт. Василием Великим, опыт которого также существенно влияет на последующие определения святителя и в советах православным, и для благоустроения собственного пути ко спасению. Вот как свт. Феофан представляет в своей переписке евхаристическую практику «золотого века» православного богословия: «Еще во время св. Василия Великого одна барыня спрашивала его, можно ли часто причащаться и как часто? Он отвечал, что не только можно, но и должно; а на то, как часто, сказал: «мы причащаемся четыре раза в неделю: в среду, пятницу, субботу и воскресенье». Мы – это разумеются все кесарийцы, ибо вопрос касался не священнодействующих, а мирян. Сказав так той вопрошавшей, он не определил ей числа, сколько раз причащаться, а только пример показал, оставив ей на свободу делать, как сможет, оставив, однако ж, в силе внушение, что причащаться надо часто» [2].

Тесная связь духовная, отразившаяся в оживленной переписке и совместных трудах по изданию душеполезных книг, связывала свт. Феофана с афонскими делателями непрестанной молитвы и наставниками благочестия. В неизменной практике афонских монастырей, берущей своё начало в первом тысячелетии от Рождества Христова и продолжающейся поныне, всегдашнее общение Тела и Крови Господних – вседневное торжество пребывания в родстве с Пресвятой Богородицей, первым Уделом Которой и почитается Святая Гора Афон. Вот что говорит Вышинский Затворник монастыре в честь Всечестного Её Успения в своей проповеди на Благовещение о силе близости к Пречистой Деве через Святое Причастие: «В Благовещении положено начало Таинству Евхаристии. Плоть и Кровь Господа Спасителя истканы, как боголепная одежда, из кровей Приснодевы. Как во св. Причастии мы питаемся теми же Плотью и Кровью, и Господь удостаивает назвать нас братией Своей, то посему Владычица Богородица есть и нам матерь не мысленно, а существенно»[3].

Надо заметить, что вопреки общему порядку, свойственному ХIХ веку, особо чтимые народом святые того времени держались той же мысли о необходимости частого Причащения для удобнейшего спасения о Господе. Прп. Серафим Саровский – «чем чаще, тем лучше», святой праведный Иоанн Кронштадтский – ежедневно литургисавший и вовлекавший тысячи вслед за собой, преподобный Амвросий Оптинский – «только не отрекайся почаще приобщаться Святых Таин Христовых – в этом великая помощь и милость Божия»[4].

В свою бытность правящим архиереем на Тамбовской и Владимирской кафедрах епископ Феофан, по свидетельству историков, усердно литургисал, неустанно объезжая свои пространные епархии, воодушевляя в слове проповеди священников и мирян к усердному и частому, с достойным приуготовлением и крайним благоговением приступанию к Чаше Жизни.

Когда прошение Владимирского архиерея о препровождении его на покой было удовлетворено Священным Синодом, святитель Феофан водворился в Вышенской пустыни, где поначалу, в течение шести лет, возглавлял все особо значимые монастырские богослужения, а с Великого поста 1872 года и вовсе, заключившись в уединении, в устроенной келейной Богоявленской церковке ежедневно совершает Божественную Литургию.  Все основания для этого у него уже давно вызрели. Вот его ответ на кривотолки о его литургической практике, к которой стремились приблизится и усердные его духовные чада: «На всякой литургии священнослужитель приглашает: «Со страхом Божиим и верою приступите». Следственно, на всякой литургии и можно приступать. Тем более можно приступать часто. У нас иные говорят даже, что грех часто причащаться; иные толкуют, что нельзя раньше шести недель причащаться. Может быть, кроме этих, и другие есть в сем отношении неправости. Не обращайте внимания на эти толки и причащайтесь так часто, как потребность будет, ничтоже сомняся»[5].

В наше время условия участия мирян в Евхаристии многими священниками и самими мирянами определяются следующими измерениями: достаточным временем, прошедшим с предыдущего причащения, вычитыванием определенных канонов и молитв, а также соблюдением поста в течение нескольких дней. Этих положений в своем исчислении признаков достойного приготовления святитель Феофан Затворник не указывает. В его наставлении на этот счёт можно выделить пять пунктов: «Об этом только и заботьтесь, чтоб достойно причащаться. Как? Это думаю вам уже известно:  (1.) совесть очистите, (2.) веру и любовь к Господу паче оживите, (3.) обет всесторонней исправности обновите, (4.) – и приступайте с благоговейным страхом, но и с дерзновением уповательным, предавая себя в руки желающего вам спасения Господа. (5.) Созерцайте при сем умно самого Господа причащающего. Ибо Он сам причащает, руки священника только орудием служат» [6].

По первому положению можно сделать уточнение из толкования святителя на Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла: «Недостойное причащение допускается оттого, что себя не  рассуждаем – не испытываем и не очищаем от грехов покаянием, иное утаивая, иное сказывая вполовину»[7]. По второму, об оживлении веры и любви ко Господу – «А кто без должного приготовления, без размышления о страданиях Господа и Его искупительной жертве, предложенной в таинстве Тела и Крови, причащается, тот мало того, что повинен будет Телу и Крови Господним по приговору суда Божия, но и самое совершение суда исполнит над ним Господь в самый момент причащения[8]». Третий пункт предусматривает особую ответственность за внутреннее расположение и внешние действования после причастия. В толковании на ап. Павла свт. Феофан приводит слова свт. Иоанна Златоуста: «Недостойно причащаются не только те, которые не приготовляются к этому, но и те, которые после причащения, ведут себя недостойно этого причастия, как и коринфяне на вечерях любви»[9]. Четвертый и пятый пункты касаются образа мыслей при самом приступании к Таинству: всецело с благоговением должно, причащаясь, вверять себя Господу, а причащающим мысленно надлежит видеть Самого Христа, а не служащего Ему для этого священника.

Особая опасность, подстерегающая стремящихся причащаться часто, определена свт. Феофаном как принятие фарисейского духа «трубления  пред собой». Вот его ответ на вопрос о частом причащении: «Можно. Желание ваше хорошо и спасительно. Помоги вам Господи исполнить его. Но смотрите, – подымется опять труба пред собой. Поопаситесь и так себя наладьте, чтоб для сей трубы воздуха недоставало» [10]. И ещё: «Опасность для вас возможна одна – как бы не возмечтать о себе высоко. Этого бойтесь. Ибо тогда лишены будете всякого плода от св. причастия, и самое причащение будет не безгрешно. Боже упаси вас!»[11].

Вот главные составляющие, выделяемые святителем Феофаном в подготовке к Святому Причастию и в хранении полученной благодати. Опирается он в этом учении не только на исторический опыт, но и на свою собственную уникальную практику непрестанного литургисания. Здесь нет, как и в древних и современных иноческих уставах, распространенных сегодня формальных требований, но есть те духовные ориентиры, которые существенно важны для благодатного и спасительного действия страшных и животворящих Христовых Таин.

Учение святителя не отменяет необходимость аскетических упражнений накануне приобщения Святой Чаше, но выводит главнейшее, без чего никакие труды не станут плодотворными: «Причастились св. Христовых Таин и по милости Божией получили мирное и утешительное настроение духа. Затем прибавляете, что приготовляясь к св. причастию, довольно потрудили себя. – Се добре! И никогда не забывайте сего делать, по силе и сверх силы. За то и утешение дается причастникам. Не будь труда и лишений, и утешение не будет дано, разве по особой какой милости Божией. Так Бог устроил. Не забывайте, однако ж, что не один труд достигает сего, но в соединении с истинным духом, в каком надлежит обращаться к Богу. То и другое нужно»[12].